совесть. Жить с осознанием того, что где-то за морем по твоей воле осталась только выжженная земля, трудно. Даже для тех, кто привык посылать солдат на смерть.
Совет открыл Иевлев, как хозяин центра. Поднявшись, он обвёл собравшихся долгим, настороженным взглядом и, откашлявшись, сказал:
– Итак, товарищи офицеры, вы все знаете, для чего мы собрались. Ваше мнение?
– Это единственный способ закончить всю эту бодягу с нападением? – мрачно спросил генерал-майор с петлицами ракетчика.
– Мы уже это обсуждали, – вздохнул Иевлев. – Можно бросить все силы на уничтожение войск противника и потом долго и нудно ждать повторения нападения. Надеюсь, в том, что оно повторится, никто не сомневается?
Офицеры быстро переглянулись и дружно закивали головами.
– Вот и выходит, что нам нужно сделать так, чтобы ни у кого больше не возникало желания лезть туда, куда их не звали. Уступим сейчас, и скоро на нас даже какой-нибудь Лаос, прости господи, хвост задирать начнёт.
– Это верно. Но там ведь очень много непричастного народа. Политику страны определяет правящая элита, а не обыватели, – задумчиво протянул генерал с эмблемами танкиста.
– Зато эти обыватели не чураются пользоваться результатами этой политики. Вам напомнить, что они узаконили расовую сегрегацию? Что все цветные разом превратились в рабов?
– И если разобраться, большинство этих рабов мы сейчас уничтожаем там, на севере, – неожиданно вступил в разговор Лоскутов. – Ведь именно из них собраны войска, первыми начавшие высадку на нашей территории.
Не ожидавший поддержки Иевлев бросил старому приятелю благодарный взгляд. Поднявшись, Лоскутов выпрямился во весь рост и, вздохнув, заговорил:
– Я пришёл сюда прямо из госпиталя. Сейчас, в эту самую минуту, там лежит без движения человек, который в одиночку дрался с целой толпой пришельцев. Его последним решением, когда он оказался в окружении, было бросить гранату себе под ноги, чтобы побольше врагов с собой прихватить. И таких людей с каждым боем становится всё меньше. Я не хочу, чтобы однажды нашим детям пришлось точно так же идти на смерть только потому, что их отцы побоялись принять сложное решение. Нам выпало принять такое решение, и это наша доля. Наш крест, если хотите. Я высказываюсь за кардинальное решение вопроса.
Лоскутов сел на место, а в зале воцарилась гробовая тишина. Потом, после долгого молчания, офицеры начали высказываться. Очень скоро Иевлев, удовлетворённо кивнув, объявил:
– Решение принято единогласно. Генерал-майор Свирский, после совещания вам выдадут точные координаты и коды доступа. Что делать, вы знаете.
– Ещё бы не знать, – усмехнулся означенный генерал.
Совещание закончилось, и генералы отправились по своим делам. Иевлев, задержав на выходе старого приятеля, тихо спросил:
– Как там твой проводник?
– Очнулся, говорить начал. А дальше будет видно, – вздохнул Лоскутов.
– А Дана как к этому относится?
– Любит она его, – пожал плечами генерал. – Даже слушать ничего не хочет.
– Не мешай ей, – помолчав, посоветовал Иевлев. – Что врачи говорят?
– Прогнозы хорошие, а как на самом деле будет, одному богу известно.
– Вот и не лезь. Пусть сама всё решит.
– А чего тут решать? – не понял Лоскутов.
– Столкнётся с трудностями, пощупает их руками, понюхает и сделает вывод. Думаю, так будет правильно.
– Ну, может, ты и прав, – подумав, кивнул Лоскутов. – Когда запуск?
– Ориентировочно назначен на полночь. Сейчас проводят предстартовую подготовку.
– Решили использовать то, что стояло на НЗ?
– Да. Сам понимаешь, срок хранения, – вздохнул Иевлев.
– Понятно. Ладно, поехал я, – вздохнул Лоскутов, пожимая приятелю руку.
Яхту «Красотка» нанятая адмиралом команда перегнала в маленький порт города Портсмут, что находится на берегу Ла-Манша. Её загрузили продуктами, водой, топливом, полностью приготовив к долгому переходу. Известие о том, что на планете снова
