обжитой. Почти понятно, чего ожидать. Хуже, когда совсем непонятно. Он неспешно осмотрел заклинившее оружие, с хрустом оттянул затвор и выбросил замятый патрон. Так же неторопливо перезарядил двустволку.
– Ну а ты-то в кого палил в кромешной темноте?
– Так, в этого, черная такая хреновина, блестящая, здоровая! Уползла вперед по тоннелю! – тараторил Назар. Испуг видимо уже прошел, его место постепенно занимала юношеская решимость или самонадеянность. Что хуже еще вопрос.
– Я тоже видел… что-то. При стрельбе, – Басмач поднял спиртовку с рельса и, присматриваясь, поднес трепещущее синее пламя к лицу Назара. Белков видно не было, сплошные зрачки. – А ты чего, в темноте видишь?
Назар сощурился на свет, зрачки почти сразу приняли нормальные размеры.
– Да… – выдохнул Назар. – Вижу иногда. Не прямо как днем, но в паре метров разглядеть можно.
– Все страннее и страннее, – поцокал языком Басмач, обходя Назара по кругу, нет-нет, да бросая взгляд в жерло тоннеля, куда ушла тварь. – Еще сюрпризы есть? Кислотой не плюешься, по стенам не лазишь?
– Не, – помотал головой Назар. – Не замечал такого.
– А, ну ладно. Пошли, Ястребиный глаз. – Освещая дорогу синим пламенем, Басмач отправился вперед, наклоняясь и что-то высматривая на шпалах и полу.
Назар и Басмач шли, то и дело натыкаясь на пятна. На бетоне и рельсах была кровь, много. Значит и зверь – если не мутировавший человек – должен быть крупным. Метров через двести, след привел к дыре в решетке вентиляции или технической шахты с кабелями. Факт, что металлические прутья были не просто согнуты – разорваны, кровяная дорожка тянулась именно туда.
Басмач, держа ружье наготове, приблизился к лазу вплотную, рассматривая отпечаток – существо наступило в собственную кровь, и трехпалая нога или лапа четко отпечаталась на бетоне перед решеткой.
– Ты гляди по сторонам, раз в темноте видишь. Мало ли, вдруг зверюга решит поквитаться и вылезет еще где. – Басмач, сравнивая, поставил ногу рядом с отпечатком – лапа если и была меньше, то ненамного. Он присел, поднес горелку к дыре в металле, рассматривая, что внутри. Квадратная труба шахты тянулась от решетки примерно на метр, затем резко поворачивала вправо. И там, из-за угла виднелась земля, свежая, блестевшая от влаги в свете пламени. А еще тянуло холодом, разложением и терпкой вонью звериной норы.
– Что там? – поинтересовался Назар, водя автоматом в разные стороны тоннеля.
– Нора не очень большая, взрослый не пролезет… – задумчиво протянул он. – А вот некто габаритами с подростка, вполне. Парень, ты веришь в гномов?
– В кого? – удивленно переспросил Назар, глянув через плечо.
– Вот и я нет, – невпопад ответил Басмач, вставая с колен. – Не хорошо оставлять подранка за спиной… Ладно, пошли. Ему пока не до нас.
Шли молча. Назар позади, время от времени оглядываясь. Темнота осталась за спиной, здесь лампы – гудящие трубки – работали исправно. Дальше, тоннель уже был освещен метров на триста, не меньше.
– Басмач? – Назар позвал идущего впереди бородача.
– Да, – угрюмо отозвался он. – Есть что-то?
– А? Не, я про другое. Вдруг то… существо, вдруг оно не было опасным?
– Чего? – Басмач приостановился, усмехнулся. – А зачем тогда ты в него почти весь боезапас расстрелял, а, прибор ночного виденья с ушами?
– Ну, ты стрелял и я… поддержал.
– Ну да, – Басмач снова зашагал. – За спиной лучше приглядывай, жалостливый ты наш. Решетку видал? Стальные прутья в палец толщиной, порватые как нитки, видел? Ростом с ребенка, силища огромная, живет в темноте и в ней же охотится. Или ты считаешь, световые сигналы в кромешной тьме, это что было? Не-ет братец, у таких уродцев еще до Напасти полно братьев было. Рыбы-удильщики, жили, а, может, и сейчас живут на большой глубине, на свет ловили мелкую глупую рыбешку. Ты глупая рыбешка?
– Н-нет, – Назар запнулся за торчащий из шпалы болт.
– Ну вот. Запомни, пацан. Зверь умный, почуяв опасность, заляжет и будет сидеть тихо, и пока ты мимо не пройдешь или на него сам не наступишь, тогда нападет. Зверь тупой, но кровожадный, тот что живет от кормежки до кормежки – кинется сразу как появится возможность, с рыком, оскаленной пастью и слюнями. Такие не лежат в засаде. Но есть третий вариант, это умные и очень хитрые твари, их разум – а они по-своему разумны – работает иначе, чем у человека. Но от человека в нем изворотливость и
