Назар: на путях, между застывших навсегда вагонов, раздвигая заросли бурьяна, неспешно прогуливались…
«Ни хрена себе…» – подумал Назар, глядя на трех непонятных тварей, похожих на мохнатых и очень больших пауков на четырех длинных суставчатых ногах.
Басмач приготовил винтовку, рассматривая мутантов поверх ствола. Один из «пауков» прогулочным шагом, даже не замедлившись, шагнул на открытую платформу вагона. Деловито обшарив темно-коричневую паутину, которой была увита трубчатая конструкция железнодорожного крана, «пауки» один за другим залезли на крышу вагона-рефрижератора и отправились в сторону локомотива, откуда и пришли.
Только когда последняя мохнатая фигура скрылась за нагромождением железа, Назар понял, что все это время не дышал, и наконец сделал вдох-выдох. Бес расслабился и, будто подавая личный пример, отправился по мосту дальше. Басмач не торопился, мало ли кто еще откуда вылезет? Но никто не вылез, только обрывок гигантской паутины слегка развевался на торчащей стреле крана.
– Пацан, – позвал Басмач громким шепотом, – не поднимайся в рост, прячься за перилами, на полуприсяде. Эти падлы не просто так сюда пришли, видно на запах или звук.
На другой стороне моста все пространство до разъезда в форме буквы «Т» оказалось запружено автомобилями, что не дало им подняться выше, не понятно. Во многих водители, ставшие иссохшими и обглоданными скелетами, все еще сидели в креслах, сжимая руль костяшками пальцев. В самом начале подъема стоял совсем целый автобус, битком забитый истлевшими мертвецами.
Басмач, прячась за легковушки, приблизился к автобусу. «Икарус», почти полностью облезший и ставший древним задолго до бомбежки, выглядел нетронутым. Стекла на месте, двери заперты. Только внутри все скелеты сгрудились у выхода, но не вышли. Не смогли. Басмач предположил, что задохнулись. В этом районе помимо заводов и более мелких производств полно промышленных холодильников с аммиаком в качестве хладагента. А еще в паре километров район «Нефтебаза», прозванный так именно потому, что там располагаются хранилища, огромные цилиндры цистерн с кислотами, химией, горючим. Вернее, емкости-то остались, а вот прочие бензин-керосин-солярка уже навряд ли.
«Когда по городу жахнули, видать, какая-то химия растеклась. Может химией и жахнули?» – размышлял Басмач, глядя на маленький скелетик, прижавшийся к стеклу передней двери «Икаруса». На душе сразу же заскребло, но Басмач усилием воли загнал то, что пыталось пробиться наружу – сантименты сейчас совсем ни к чему. Бдительность и осторожность – это главное. Да, еще за этим недоразумением приглядывать, еще чего убьется…
Назар тем временем разглядывал автомобили, стоящие бесконечной вереницей. Некоторые проржавели настолько, что чуть ли не рассыпались в труху. Другие же выглядели может и грязными, но совсем не тронутыми временем и погодой. По рассказам Гены Степаныча на таких вот штуках, красивых и блестящих, когда-то все ездили на поверхности. Он даже как-то показывал фильм про «гонки», где много машин ездили по кругу, чтобы стать первой. Это казалось тогда глупым, и Назар не понимал: зачем становиться первым? Старый учитель так и не рассказал, зачем люди так поступали, лишь только пробурчал себе под нос непонятное «с жиру бесились» и принялся разбирать самодельный проектор, чтобы его не увидели при очередном обыске смотрители убежища. Хотя проектор и катушку с лентой все же нашли и Гену Степаныча выгнали из бункера на поверхность. Ходил слух, что по доносу.
Но машины из фильма и те, что стояли на мосту, не походили друг на друга. Последние были явно крупнее, больше железа и стекла. Внимание Назара привлекла одна, блестящая на солнце, и голубого цвета. Она была по-своему не приметна и потому бросалась в глаза. Проследив, что делает Басмач – тот тоже что-то рассматривал в сторонке, – Назар стер грязь с бокового стекла и заглянул в кабину.
Впереди сидели два скелета в когда-то пятнистой, а сейчас совершенно сгнившей одежде, напоминавшей форму смотрителей убежища Академгородка. Назар прильнул к горячему от солнца стеклу, чтобы все рассмотреть. Вдруг у них есть оружие, как и у смотрителей? Обойдя машину сзади, Назар оттер грязь и какие-то рыжие пятна с большого окна: из-под истлевшего тряпья торчала знакомая рукоять, вернее «рожок» магазина.
У Назара загорелись глаза:
«Автомат. Автомат – это сила!» – он помнил, что таким оружием в убежище вооружали только личную гвардию директора и его зама – профессора. Старшие и младшие научные сотрудники, их семьи по праву происхождения ходили только с пистолетами. А у смотрителей к пистолетам иногда добавлялся короткий дробовик.
Назар обшарил пальцами стык крышки со стеклом. Она несомненно открывалась, судя по петлям наверху. Можно разбить стекло, но Басмач запретил шуметь. Да и твари, только что бродившие внизу под мостом, могли сбежаться на звон. Назар оглянулся на бородача, не смотрит ли он. Нет, рассматривает что-то вдали.
Внимание привлекла небольшая выпуклость чуть ниже кромки стекла, круглая кнопка как на шкафчиках для личных вещей.
