В одной руке у меня по-прежнему зажат нож, в другой я держу заветный билет. На какую-то секунду я счастлив. Фред Нгуен – настоящий волшебник.
Джули, не выпуская мальчугана из рук, поворачивается к его отцу.
– Откуда у вас билет Тома? Вы его украли?
У миссис Нгуен, кажется, припадок.
– Его родители обменяли билет на бензин до Небраски! – кричит она, размахивая руками, которыми держит детей. – Бедные, бедные! Нелегко им было. Вы должны знать. Только так они могли добраться до убежища. Без топлива они бы замерзли до смерти. Им пришлось продать! Да, да, мы могли дать им бензину просто так. По-христиански. Конечно, конечно. Надо было отдать просто так. Это было бы правильно.
Запал миссис Нгуен быстро иссяк. В глазах стоят слезы.
– Том, дорогой, отдай мне, пожалуйста, нож.
На руках у миссис Нгуен двое пупсов того же возраста, что и Кэти. Если я заколю их ножом, у нее, должно быть, сердце разорвется.
– Вы что, ребята, короли бензоколонок? – спрашивает Джули.
– Муж приготовился еще год назад. Выбрать должны были нас. Мы достойны того, чтобы жить, – отвечает миссис Нгуен.
– Дорогая, отведи детей в другую комнату, – перебивает мистер Нгуен, и Хоббит тянется к мальчугану, но я хватаю ее за руку.
– Постойте-ка. Так у родителей было четыре билета? И они продали вам мой билет? Вы же мой учитель, весь из себя такой правильный, образец для подражания! «Не давайте волю дьяволу!»
– Я хотел вернуть его тебе. Надеялся, что смогу выкупить еще, на всю семью. – Нгуен разводит руками, словно желая обнять свою жену и детей. – Но времени не хватило.
– Да уж, не повезло вам. А для меня билетика не найдется, раз уж вы их раздаете? – спрашивает Джули.
– Пожалуйста, Томас, убери нож, – просит мистер Нгуен. – Мне очень жаль. Ты же знаешь.
Я перевожу взгляд на Джули. Она чмокает мальчугана в щеку, потому что людям свойственно любить детей. Но не шизанутым вроде меня. Меня не оставляет мысль перерезать всю семью Нгуенов.
– Убери нож, идиот! – говорит мне Джули. – Ты меня пугаешь.
В придачу к билету нам дали восемь галлонов бензина. Этого с головой хватит, чтобы добраться до Оффута. Джули помогла мне перетащить канистры на заднее сиденье нгуеновской машины. Миссис Нгуен приготовила нам еды в дорогу – белый хлеб с вареньем и арахисовой пастой. Джули, эта мягкотелая, уже всё им простила и обнимается на прощанье.
Мы выехали на шоссе.
– Отвезти тебя домой? – предлагаю.
– Я не хочу умирать вместе с ними. Поеду с тобой, пока меня из машины не выбросят.
Долго ждать не придется: по дороге в Оффут – четыре пропускных пункта, и на каждом нужно предъявлять билет.
По радио сквозь помехи пробивается голос какого-то астронома: из-за астероида, говорит он, изменилась сила земного притяжения. Телефонной связи нет. У нас двадцать часов и тысяча километров пути.
Возле больницы останавливаюсь.
– Жди в машине, – велю Джули.
– Что ты задумал, Шерлок?
– Закончить кое-что, – говорю, хлопаю дверцей и бегу ко входу. Где-то по дороге хватаю скальпель. Безногий лежит в той же палате. Врачей не видать. Только все тот же уборщик, натирающий все тот же пол.
– Ты обидел мою подругу, – говорю.
Безногий ухмыляется. На щеках видны следы блесток. Еще вчера он был напуган, а сегодня ему море по колено. Он – один из
Вспороть бы ему брюхо. Отомстить за Джули. Загладить свою вину перед ней. Тогда мне было бы не так совестно оставлять ее умирать в этом городе, который она ненавидит всем сердцем.
– Думаешь, ты особенный? – говорю. – Но это тебя не оправдывает.
