Из записок П. А. Судоплатова:
«Не буду детально говорить о событиях, происходивших в 1940 году в Латвии, Литве и Эстонии. Но хотелось бы отметить главное – наши войска вошли туда совершенно мирно, на основе специальных соглашений, заключенных с законными правительствами этих стран. Другой вопрос, что мы диктовали условия этих соглашений, и не без активного участия нашей дипломатии и разведки.
Надо сказать и о том, что вряд ли нам удалось бы так быстро достичь взаимопонимания, если бы все главы прибалтийских государств – Улманис, Сметона, Урбшис и Пятс, в особенности латышское руководство – Балодис, Мунтерс, Улманис – не находились с нами в доверительных секретных отношениях. Их всегда принимали в Кремле на высшем уровне как самых дорогих гостей, обхаживали, перед ними, как говорится, делали реверансы.
Существенную роль сыграли и наши оперативные материалы, особенно для подготовки бесед Сталина и Молотова с лидерами Литвы и Латвии Урбшесом и Мунтерсом.
Мы могли позволить себе договариваться с ними о размещении наших войск, о новом правительстве, об очередных компромиссах, поскольку они даже не гнушались принимать от нашей резидентуры и от доверенных лиц деньги. Это все подтверждается архивными документами. Таким образом, никакой аннексии Прибалтики на самом деле не происходило.
Это была внешнеполитическая акция Советского правительства, совершенно оправданная в период, предшествующий нападению Германии, связанная с необходимостью укрепления наших границ и с решением геополитических интересов. Но они не могли быть столь эффективно проведены без секретного сотрудничества с лидерами прибалтийских государств, которые и выторговывали для себя лично, а не для своих стран, соответствующие условия».
Норвежское море, борт линкора «Тирпиц». 29 июня 1942 года – Товарищ командир, Ивернев передать велел: вроде как догоняют нас.
– Кто? Эсминцы?
– Да нет, там зверь покрупнее – «Адмирал Шеер». Это тяжелый крейсер.
– Ага…
Эйтингон поднялся на мостик и осмотрел море в бинокль. Эсминцы были на месте, дрейфовали за кормой. Словно ждали кого- то. Понятное дело, тяжелый крейсер – это вам не хухры-мухры…
– Турищев далеко?
– Туточки я!
– Кто у нас там из летунов?
– Саахов, тащ командир.
– Давай, на гидроплан его, пускай осмотрится.
– Есть!
– Только предупреди его, чтобы ничего не передавал по радио. Не хочу, чтобы немцы знали о том, что мы знаем. Сказанул, да? Ступай.
– Уже!
Провозившись порядком, гидроплан «Арадо» все-таки запустили с катапульты, и Саахов взлетел. Проводив его взглядом, Наум процедил:
– Долго они там будут копаться?
– Кто? – не понял Турищев.
– Да эти, в машинном. Что, так и будем торчать?
– Айхлер клянется и божится, что они вот-вот закончат.
– Он уже третий раз подряд клянется!
– Полагаете, саботаж?
