– Ты как? – спросил Бородин весина.
Тот, выцедив из миски остаток крепкого бульона, сказал:
– Моя не женат, и в роду Линду похоронили. Моя – свободный воин.
– Ты в курсе того, куда мы идем и зачем? – прямо спросил Хродгейр.
– Твоя ищет смерти Эйнара Пешехода.
– Пойдешь с нами?
Линду подумал и кивнул:
– Моя с вами.
– Тогда грузимся – и вперед.
Попутный ветер довел кнорр под парусом до самой Альдейги. Костя смотрел, всматривался, но почти не замечал хоть чего-то знакомого.
Однажды он побывал в Старой Ладоге проездом, но то, что он застал сейчас, никак не отождествлялось с виденным тысячу с лишним лет тому вперед.
Скалы вроде бы торчали те же, но как их сравнить? Что он, помнит все изгибы каменных надолбов?
На мысу стояла крепость, рубленная из дуба. Много позже, в эпоху Господина Великого Новгорода, ее отстроят из камня, возведут пять мощных башен, а пока к реке выдвигался как бы деревянный «макет» будущей цитадели.
Городок стоял на возвышении, за обрывистым берегом, лишь кое-где скатывавшимся полого к воде, – там, поднятые на сваях, в ряд топились баньки. Однако причалить к этим фамильным храмам санитарии и гигиены не было возможности – крепкие сваи, вбитые в илистое дно, не подпускали корабли.
– Хрен десантируешься! – вывел Бородин.
Костя посмотрел на него и улыбнулся. С утра ему было стыдно – Валерка будто поймал его за нехорошим занятием, – а сейчас все как-то само собой разрешилось и устаканилось. И все стало ясно, и все стало легко.
Плющ еще дома, во Владивостоке, чувствовал некую занозу в душе. Да, он все верно говорил деду Антону… Кстати!
– Так это дед Антон тебе про Эльвёр рассказал?
– Да не-е… – протянул Бородин, жадно осматривая «достопримечательности». – Я тебе звонил, а ты все недоступен. А потом баба Лена звонила, в гости звала. Ну я и попросил, чтобы старому трубку дала. Спрашиваю, не звонил ли тебе Костян, а дед все мямлит чего-то. Я ему и говорю: «Колись, дед!» Ну и вот…
– Все с вами ясно…
Плющ вздохнул. А и вправду полегчало. Сейчас все правильно идет – они вдвоем. Вот только…
– И все-таки зря ты в это дело ввязался, – уперся Эваранди.
Бородин хмыкнул.
– Только не пугай меня больше, ладно? Ты что, думаешь, здесь и вправду жить опасней, чем у нас там, в будущем? Да ни фига! Я вон машину только осенью купил, а уже оцарапал. Какой-то гад на повороте подрезал. А знаешь, сколько таких шумахеров недоделанных носится по Городу[34]? Всмятку бьются! Да хорошо бы сами, а то ведь и других сшибают. Сам же знаешь! И это только на дороге. А экология тут какая! Дышать не передышать!
– Ты мне тут зубы не заговаривай, эколог фигов. В твоем безопасном будущем печенеги не водятся!
– Да мы, может, и не дойдем до степи. Умыкнем Эльвёр – и с концами.
– Дойдем, – буркнул Костя. – Посольство не должно попасть в Константинополь. Так Романус сказал.
– Вот оно что… – протянул Валерий. – Ну, в принципе, стимул есть – дорогого товару Пешеход тащит с собой немерено. Тому же Йодуру только скажи…
– Валер, у Эйнара полсотни викингов под рукой да еще столько же головорезов из купеческого сословия. Вон как у Меченого. Сотня!
– Всего-то? – с великолепным презрением фыркнул Роскви. – Слу-ушай… А из Константинополя как? Обратно шлепать? Бли- ин… Далеко. Долго, главное. Там только по Днепру вверх месяц идти. Бли-ин… Я у Верки надолго не отпрашивался…
– Не отпрашивался куда?
– За бонусами! Сказал, что опять в археологическую экспедицию собрался, как в тот раз.
– А-а… Так мы археологи… Вот оно чё…
– Ёрничай-ёрничай… А чего мне было говорить? Что в прошлое смотаюсь, в эпоху викингов, и обратно?
