так хорошо, чтобы понять до конца, что он за человек. Однако одно Тони поняла совершенно четко: муж в обиду ее не даст. И рядом с ним ей не было нужды пытаться быть взрослой, как она того опасалась, и вовсе не таким уж скучным оказался сам Ив.
К закату третьего дня дорога неожиданно закончилась: лес раздался в стороны, открывая небольшую площадку, на которой стоял, к изумлению путников, монастырь, причем действующий, о чем говорили светившиеся теплым желтым светом окошки. Дорога упиралась в ворота, сам монастырь окружала довольно высокая стена.
– Попробуем заночевать здесь, – решил Ив, остановившись и спешившись. – Надеюсь, пустят.
– И хорошо бы у них нашлись горячая вода и ванна… – мечтательно протянула Антония – ей казалось, у нее скоро кожа начнет чесаться от пыли.
Встретившаяся им вчера мелкая речушка не особо помогла, поскольку текла с гор и вода в ней не располагала к долгим омовениям. Было бы озеро, Тони попробовала бы нагреть его, но текучую воду сделать теплой слишком сложно.
Ив кивнул, подошел к воротам и громко постучал деревянным молотком по стальной пластине. Звук гулко разнесся в чистом воздухе, и Антония невольно вздрогнула, подойдя к Иву поближе и нащупав его ладонь. Он обнял ее за плечи одной рукой и привлек к себе.
– Не думаю, что здесь опасно, – уверенно заявил герцог. – Это же монастырь Харвальда.
Тони знала, что монастыри божественной пары или отдельно Эйар и ее супруга действительно держались особняком от политических и прочих дрязг. Они принимали в свои стены всех, кто хотел уйти от внешнего мира, спрятаться по разным причинам, возможно, найти себя, кому это требовалось. Кто-то уходил на короткое время и потом возвращался к мирской жизни, кто-то оставался навсегда, кому нечего больше было ждать и не осталось ради кого или чего жить. Монастыри располагались в уединенных, спокойных и тихих местах, в них всегда радовались гостям, желающим отдохнуть в умиротворении, а монахи и монашки слыли доброжелательными и приятными в общении.
За воротами раздался звук шагов, потом открылось окошко, и в нем показался светлый овал лица.
– Доброго вечера, путники, – поздоровались с ними, и тут же загремел засов. – Проходите. – Монах распахнул створку и посторонился, пропуская поздних гостей. – Давайте я отведу ваших лошадей, а вам вон туда. – Он махнул в сторону массивного трехэтажного здания посередине двора. – Вас там встретит дежурный брат и все расскажет.
Брови Антонии поползли вверх; она проводила невысокого кряжистого мужчину в серой рясе удивленным взглядом. Ив спокойно отдал ему поводья лошадей, только снял сначала сумки, и ничем не выказывал тревоги, и Тони успокоилась окончательно. Повеселев, девушка с любопытством огляделась, пока они неторопливо шли к основному зданию монастыря. Сам комплекс занимал не много места: Антония углядела в тени несколько построек, видимо, хозяйственного назначения; монах увел лошадей куда-то за главное здание – очевидно, там находились конюшни. Неподалеку от ворот виднелась привратницкая, над крышей главного здания угадывалось несколько башен. И всё. Наверное, на заднем дворе еще что-то было, но, естественно, сейчас Тони не собиралась обследовать территорию. Ив толкнул дверь, и супруги оказались в просторном холле с низким потолком и деревянной лестницей в углу.
Гладко обтесанные стены, сложенные из светло-желтого известняка, были украшены лишь несколькими потертыми гобеленами с нейтральными сюжетами, из мебели – пара деревянных скамеек. На полу лежала свежая солома. Освещалось помещение масляными светильниками, и в холле царил полумрак. Около лестницы виднелись две двери, одна вела налево, другая – прямо, дальше, в глубь дома. Справа Тони заметила арку, но за ней пространство не освещалось и что там – оставалось непонятным. В воздухе плыл тонкий приятный аромат сушеных трав. Несмотря на скудность, обстановка не казалась мрачной. Едва де Ранкуры вошли, к ним из арки сразу поспешил еще один монах в такой же серой рясе, но высокий и худой, с венчиком седых волос, роскошной белоснежной бородой и добрым взглядом выцветших серо-голубых глаз.
– Далеко вас занесло, – заметил он, улыбнувшись в бороду. – Заблудились?
– Немного, – не стал вдаваться в подробности Ив. – Мы с женой едем в Айвену…
– Пойдемте-пойдемте, я покажу ваши комнаты, – перебил его монах, не дослушав, махнул рукой и взял подсвечник. Зажег его от лампы и бодро поспешил к лестнице. – Отдохнете, выспитесь, завтра и поговорите с настоятелем. Вечерняя трапеза у нас уже была, но, если вы голодны, можете спуститься в кухню. – Проводник снова махнул рукой, теперь уже в сторону той арки, откуда вышел. – Там кладовая открыта, выберите, что вам по вкусу. Не разносолы, конечно, но и не бедствуем. – Монах оглянулся на супружескую чету. – Комната тоже в порядке, мы поддерживаем чистоту в гостевых на случай путников. – Он не переставал улыбаться и по лестнице поднялся довольно резво для его возраста. – Подъем у нас рано, однако можете не беспокоиться, вас никто тревожить не будет.
– Простите, а помыться у вас можно? – робко поинтересовалась Тони, приготовившись услышать, что уже поздно, все спят, а
