расширенный зрачок почти поглотил радужку. – Я прослежу, чтобы с твоей женой обращались как должно.
– Я хочу, чтобы ты поклялся, что она будет жить, – потребовал вдруг Ив, и Антония вздрогнула от этих слов, ее страх усилился, грозя перерасти в панику. – Без этого не подпишу бумагу, – твердо заявил он и прищурился.
– Что ж, ладно, сочту это твоим последним желанием, – ухмыльнулся Инсальф, и Тони встрепенулась, услышав эту фразу.
– К-как «последним»? – пробормотала она, умоляюще глядя на Ива. – Что вообще происходит?! Пусти меня, слышишь? – Антония, стиснув зубы, завозилась в руках мужчины, однако у горла Ива в мгновение ока оказался кончик клинка Инсальфа, и она замерла.
Вдруг краем глаза Тони зацепилась за стоявшую на комоде позади дивана, на котором сидел граф, фарфоровую вазу. «Интересно, она очень тяжелая?» – мелькнула в голове девушки мысль. Отчаяние немного отступило, Антония сосредоточилась на том, чтобы не выдать себя и сохранять на лице прежнее выражение растерянности и испуга.
– Девочка, не лезь в игры взрослых, – равнодушно ответил Инсальф. – И останешься жива. Подумаешь, вдова, ты молодая еще, успеешь снова замуж выйти, – жестко усмехнулся он, и Антония вздрогнула, а Ив про себя выругался.
Заявление графа поколебало ее сосредоточенность, Антония отвлеклась от вазы, снова посмотрела в глаза мужа и негромко, четко произнесла:
– Не смей.
Де Ранкур улыбнулся уголком губ.
– Тихо, Огонечек, – успокаивающе ответил он. – Все будет хорошо.
– Не будет! – чуть повысив голос, возразила Антония, уже позабыв про вазу и еле сдерживая неуместные сейчас слезы. – Ив, не будет, если они тебя убьют!
– Зато ты жива останешься, – терпеливо пояснил он. – Тони, девочка моя, поверь, я знаю, что делаю.
Девушка сильно прикусила губу и снова рванулась из рук мужчины, по щеке все-таки сползла предательская слезинка.
– Ив!.. – выкрикнула она, но их разговор прервал Инсальф:
– Как трогательно, но вынужден вмешаться в ваш диалог. – Он открыл папку, достал из нее перо, и по знаку Селисия принесла ему чернильницу. – Я внесу в наш договор, дорогой племянничек, пункт о сохранении твоей супруге жизни в обмен на твою, если тебя это успокоит. И отдельно – твой отказ от трона в мою пользу. – Граф кивнул мужчине, державшему Тони, и она ахнуть не успела, как у ее горла блеснул тонкий, острый клинок. – Вот так будет лучше. – Энтерай растянул губы в улыбке, но глаза его оставались настороженными и холодными. – Дальше дело касается только меня и де Ранкура.
Казалось, время застыло, как и реальность вокруг. Тони понимала, что если Ив сейчас поставит подпись, то, вполне возможно, она больше никогда не увидит его, и от этого внутри все заледенело, а сердце так и вовсе перестало биться на несколько мгновений. «Нет-нет! Я не хочу-у-у!» – металась одинокая истеричная мысль в голове, Антония хватала ртом воздух, не в силах выдавить ни слова, дар речи временно отказал. Она видела только его глаза, непривычно мягкую улыбку, и в памяти всплыло услышанное ночью, когда Тони уже почти уснула. Признание Ива, то самое, которого она ждала все последние дни, не сознавалась даже себе, но все- таки ждала. И вот так всё закончится только лишь потому, что ее муж мешает какому-то интригану забрать корону и трон?! Да пусть забирает, Ив все равно ведь не хотел, а она с удовольствием вернется обратно в Ровению, в Реннару, надо только уговорить их отпустить! Антония метнула взгляд на вазу, та неожиданно легко поднялась и оказалась прямо над головой графа. Около уха раздалось шипение, кинжал царапнул шею Тони, но сказать мужчина ничего не успел – в следующий момент события галопом понеслись вперед.
Дверь позади пленницы с треском вылетела, отчего все в гостиной вздрогнули, граф вскинул голову, и ваза упала на его плечо, с грохотом разбившись. Он выругался, его лицо исказила гримаса боли. В глазах Ива мелькнула тревога, а Тони, воспользовавшись секундной растерянностью своего захватчика, вцепилась ногтями в его руку, державшую кинжал. Мужчина снова зашипел, теперь от неожиданности, и выронил оружие. Тони тут же вывернулась, вспомнив уроки брата и высвобождаясь от захвата, и отскочила на безопасное расстояние. На кончиках ее пальцев вспыхнули язычки пламени, а упавший кинжал поднялся с пола, перелетел через комнату и воткнулся до половины в стену.
Одновременно в гостиную вломились королевские стражники во главе с начальником и в мгновение ока скрутили того, кто удерживал Антонию. Инсальф же, увидев, что каким-то непостижимым образом его планы раскрылись, зарычал, его глаза зажглись яростью, и он, отбросив папку, схватил меч и сделал выпад в сторону Ива. Точнее, попытался это сделать, потому как раздался встревоженный окрик начальника стражи:
– Ваша светлость!
И тут же сухо щелкнули тетивы арбалетов – королевская гвардия защищала наследника. Конечно, де Ранкур увернулся от меча
