– Синеглазенькому, я сказала, – топнула бабушка ногой.
– Мама, не бузите, – погрозил ей пальцем папа.
– Цыц, зятек, – в ответ погрозила ему бабушка.
Дима хохотнул и разломил свой кусок еще на две части, вручив половину Роме. Я посолила все три куска, мы шутливо чокнулись хлебом и прорвались за пиршественный стол. Свидетель занял место рядом со мной. Надькин муж смерил его удивленным взглядом и перешел на сторону Димы, потому что свидетельнице пришлось приземлиться со стороны жениха.
Застолье проходило чинно и благородно… в самом начале так уж точно. Звучали тосты, пожелания. Затем прошла процедура вручения подарков. Это тоже все еще было чинным и благородным. Но постепенно народ начал расходиться.
– За молодых! – гаркнул папа.
– За молодых! – радостно подхватил приглашенный народ, вздымая стопки.
– А нет ли сладкого ликерчика? – поинтересовалась бабушка. – Уж больно водка ваша горькая.
– Ой, горькая, – поддержала ее бабушка Лида, папина мама, успевшая подъехать сразу к ЗАГСу.
– Горько! – возрадовался уже нетрезвый люд.
Мы с Димой послушно поднялись.
– Мой любимый момент, – хмыкнул Ардэн, захватывая мои губы в головокружительный плен.
– Один, два, три, четыре, пять, шесть, – отсчитывали гости. – Десять, одиннадцать, двенадцать…
– Ай, – это уже я, когда синеглазый завистник гаденько так ущипнул меня за ногу.
Я возмущенно посмотрела на Рому, он ответил невинным взглядом. Еще одна моя подруга, громко вопросив:
– Народ в кондиции? – поднялась из-за стола.
– Почти, – отозвался Надькин муж, жахнул стопку и объявил: – Теперь в кондиции.
И начались конкурсы. На них я хочу остановиться особо. При слове «конкурсы» у моего второго мужа, который рептилоид, дернулся глаз. Дима явно вспомнил вкус лимона и тоже жахнул рюмку водки, Надькину. Надька посмотрела на него взглядом судьи Крикса: «Она любит выпить, этим надо воспользоваться» – и налила снова, подставляя рюмку Ардэну. Я поперхнулась. Рома заботливо постучал мне по спине, я благодарно кивнула и хряпнула Надько-Димкину стопку. Рома заботливо подал мне запить… шампанского. Кондиция пришла и ко мне.
После этого я была вынуждена покинуть пиршественный стол, чтобы немного освежиться.
– Инулечик, – позвала меня мама.
– Сейчас вернусь, – ответила я, спеша покинуть зал.
В глазках двоилось от незапланированного коктейля «Северное сияние», ну, водка с шампанским. Стало даже немного нехорошо, и до туалета я шла несколько неровной походкой. В туалете я распахнула окно и подставила лицо ветру. Когда за спиной захлопнулась дверь, я не стала оборачиваться. Туалет – место общественное. Поэтому теплые ладони, накрывшие мои плечи, заставили вздрогнуть от неожиданности.
– Наконец-то, – послышался горячий шепот в ухо.
Я прикрыла глаза, позволяя ласковым, но напористым губам скользить по моему обнаженному плечу. Ладони переместились мне на талию, чуть сильней сжались, и я оказалась притиснута спиной к твердой мужской груди.
– Ты лишен первой брачной ночи, – произнесла я чуть заплетающимся языком. – Ты не узнал меня на коллаже.
– А еще и не ночь, – усмехнулся Дима и развернул меня к себе лицом, тут же ловя губы в жаркую ловушку.
– А если кто-нибудь зайдет? – спросила я, глядя ему в пожелтевшие глаза.
– Я закрыл дверь, – успокоил меня муж, и его рука нырнула мне под юбку.
– Дима, – задохнулась я, когда умелые пальцы проникли под тонкую полоску все еще живых трусиков.
Он промычал что-то нечленораздельное, продолжая целовать меня. Когда я громко застонала от накатившего оргазма, Дима закрыл мне рот поцелуем, ловя мое наслаждение. Меня обожгло его тяжелое дыхание. Ладошка заскользила по стволу возбужденного члена, натянувшего ткань брюк.
– Хочу тебя, – простонала я.
Мои юбки взлетели вверх, и Дима вжал меня спиной в холодный кафель стены, поднимая вверх. Вжикнула молния, я обхватила бедра Ардэна ногами, и он ворвался в меня. Дима наполнял меня снова и снова мощными резкими толчками, заставляя комкать в кулаках его рубашку, бесконечно шептать его имя, вновь и вновь задыхаясь от возбуждения. Мои стоны становились все громче, дыхание Димы вырывалось прерывистыми вздохами сквозь крепко стиснутые зубы.
– Люблю тебя! – вскрикнула я, и Ардэн глухо зарычал, взрываясь внутри меня.
