опять притащил какую-то неведомую фигню.
– Не неведомую фигню, а настойку на перепонках грецких орехов, – возразил ей обвешанный пакетами молодой мужчина.
Что тут вообще происходило?
Я позволила сунуть мне в руки черно-белую брошюру. «Анонимные немертвые»? Что за?.. Диз, тоже прочитавший название, взял меня под локоть и потащил к выходу.
– Но как же…
– Мы уходим, – он настойчиво подтолкнул меня к двери.
Я в последний раз обернулась на Софию: та с мрачным видом сидела на подоконнике и курила. Ох, чую, мне мое молчание еще не раз аукнется…
В коридоре Диз остановился, а я осознала, что так и сжимаю в руке буклет. Значит, группа поддержки. Для «взаимопомощи в ассимиляции среди живущих». А еще для свободной болтовни с печеньками и алкоголем.
– Так вот куда она пропадает по ночам… А я все гадала.
– Можешь продолжать гадать. Здесь написано, они собираются только раз в неделю.
Какая разница, сколько? Я начинала подозревать, что в оставшиеся ночи она отсутствовала в комнате по тем же причинам.
Черт, черт, черт. Надо было ей сказать. Потому что я знала, доверие было ее больным местом. Моим тоже – но меня это сейчас не оправдывало. Своей заботой я сделала гораздо хуже…
Молодец, Наташа.
– Стой, – Диза я поймала на лестнице.
Перед Софией мне еще придется извиняться. Но сейчас у меня была возможность исправить еще одну ошибку. Тем, как легко он вернулся к нашей обычной манере общения, Диз показал, что готов прощать мне мои недомолвки. Я так не могла.
Остановившись ступенькой ниже, он поднял взгляд от экрана смартфона на меня. А я поняла, что мне гораздо легче было смотреть на его руки, на принт на его футболке, сообщавший, что «мир состоит из протонов, нейтронов, электронов и болванов», лишь бы не встречаться с ним взглядом.
– Я хотела сказать… насчет страха. Тогда, осенью, я испугалась не тебя. Вернее, тебя, но…
Я ненавидела эту понимающую усмешку.
Пытаясь найти слова, я вытащила из воротника подвески и сжала шнурок в пальцах.
– У меня в мозгах побывало три человека, – демона, ладно. Не такая большая разница. – Ты мне дал два амулета. Против Данталиона и Гаапа. Но не против себя. Почему?
Он знал, как я боялась ментального вмешательства. Должна существовать причина, почему он так поступил.
Диз протянул руку, чтобы подцепить ногтями подвески. Несмотря на отсутствие когтей, я все равно невольно задержала дыхание.
– Для меня ментал – не родовая способность, подобный амулет бы тебе не помог. Если ты попросишь, я сделаю тебе тот, который будет действовать. Но для любых отношений, даже дружеских, необходима определенная степень доверия…
Невысказанные вслух слова повисли в воздухе. Я поняла. Если мне надо, он действительно сделает мне защитный амулет, не откажет. Я смогу быть уверена, что никогда больше он не залезет ко мне в голову, буду чувствовать себя в безопасности. Но он исчезнет из моей жизни, и мы вернемся к тем неловким приветам и обоюдному игнорированию, что у нас были зимой.
Что я выберу?
– В таком случае, – я все-таки нашла в себе силы улыбнуться, – хорошо, что я не прошу.
Глава 5
Кинцуги
Мне многое доводилось находить на своем рабочем столе: жалобы и угрозы, цветы, экспериментальные сорта клубники – фиолетового цвета и со вкусом горького шоколада… Однажды кто-то из некромантов даже умудрился забыть на нем банку с человеческим мозгом. Но мужские кроссовки оказались там впервые.
– Чувствуй себя как дома, – проворчала я и выдернула из-под пятки Диза распечатанную корректуру.
Айтишник не обратил на это внимания, пытаясь нащупать что-то наверху книжного шкафа, стоявшего позади моего рабочего места. Утром, выслушав жалобы Жако на очередную анонимку, я сразу отправила Дизу эсэмэску и была уверена, что он сегодня зайдет, но не ожидала от него таких активных действий. Пожав плечами, я перетащила бумаги на стол к Киму и устроилась там.
– Слушай, за кого ты голосовал на выборах в студпарламент? А то у нас статистика с реальностью не совпадает. Перед выборами лидировали «зеленые», а большинство мандатов оказалось у социалистов. Ты знаешь хоть одного студента, кто за них?
