Не Макс. С понедельника я избегала его. Знала, что, посмотрев в его глаза, не удержусь от вопроса. И боялась ответа.
– Просто дела.
На самом деле утром мне позвонил Сереш и попросил прийти. Но об этом я рассказать не могла. Пусть и хотела: до следующей нашей встречи оставалось еще несколько дней, и возможные причины, заставившие Сереша ее перенести, вызывали тихую панику.
Закатив глаза и пожаловавшись потолку на неблагодарную подругу (я была с ней совершенно согласна), Райли начала доставать из сумочки пузырьки да скляночки. Обычные ее мечтательность с рассеянностью уступили место сосредоточенности, и я невольно залюбовалась. Что мне нравилось в магах, так это то, что они были очень рассудочны. Никакая влюбленность не заставит Райли забыть о деле. Макс никогда не поставит чувства над долгом. Я их не осуждала и понимала, потому что – большей частью – сама была такой же.
Может, во мне не так и много было от человека?
– Чем теперь занимаешься?
У рыжей всегда имелось столько идей и проектов, что за ними было сложно уследить. Но, как выяснилось, некоторые занимали ее дольше других…
– Помнишь тот телепортирующий артефакт из прошлого семестра? – оживилась Райли. Я кивнула: ощущения после него было сложно забыть. – Для порталов чаще используют амулеты, но что, если сделать зелье?
– Выпил – и растворился в воздухе? Звучит не очень удобно. Тару с собой все время носить, и пока проглотишь…
– Но в некоторые места с амулетом не пройдешь, сразу засекут, – возразила рыжая. – И убьют. – Спрашивать, что за сборища она посещала, мне сразу расхотелось. – Идея сама по себе не так безумна, в древности для телепортации часто использовали тинктуры, а для межпространственных переходов до сих пор их готовят, артефакты действуют только в пределах одного измерения…
Мне оставалось только кивать в такт ее речи – сама виновата: поинтересовавшись, напросилась на лекцию. А когда я на секунду выглянула за окно, там уже никого не было.
Ночью я обнаружила себя на кухне общежития. Безо всяких преувеличений, сама не знала, как здесь оказалась. После встречи с Серешем я долго бродила по кампусу, пытаясь что-нибудь решить. И в итоге оказалась не у себя в комнате, не у Максовой двери, а… тут.
«Мы можем поговорить?»
Я все-таки написала ему. Долго не решалась – чай в кружке успел остыть, – но в итоге отправила сообщение. Ответа не было. Я закусила губу. Конечно, в такой час он наверняка уже спал… Или был с Эрикой, и тогда моя эсэмэска тоже пришлась не ко времени.
Глупость какая – снова и снова рассчитывать на него.
Я сполоснула кружку и уже направилась к двери, как из коридора послышались шаги. Не глядя на меня, Диз достал из сушки чашки, включил кофемашину и, когда та закончила гудеть, пошел с ними за стойку. Устало потер лицо, достал очки и зевнул. Все- таки спал. Я уставилась на крупную вязку и растянутые, доходившие до самых пальцев рукава его кардигана. Лишь бы не смотреть на лицо.
– А я была уверена, что в твоем гардеробе есть только рубашки и толстовки, – вырвалось у меня.
– Словно этого для жизни недостаточно, – отхлебнул он из кружки. – О чем ты хотела поговорить?
Я обхватила чашку руками. Свежесваренный кофе обжигал пальцы даже сквозь фарфоровые стенки.
– Просто ты сказал, что, если я передумаю, ты рядом, и…
Диз опять сцедил зевок в кулак.
– И я здесь. Нельзя перейти сразу к делу?
Очень вежливо. Он бы еще на часы посмотрел!
– Нельзя. Я же девушка, – огрызнулась я. – Не могу без прелюдий.
С другой стороны, он действительно был рядом. Даже в пять утра. Я смягчилась.
– Можно задать тебе вопрос? Личный. – Наверное, это грустно, но больше мне не с кем было посоветоваться. Никто не знал, каково это. – Мне предложили ограничители. На постоянной основе.
Когда я пришла к Серешу, он протянул мне распечатанный мелким шрифтом договор – листки до сих пор лежали в моей сумке.
«Я не говорю, что они помогут, – предупредил он меня, – гиперсенситивность у тебя не от ихора. Но ты ничего не почувствуешь.
