– Чтобы сделать анализ подделки, – охотно пояснил Стриж. – С помощью драконьей крови можно выяснить, кто имел контакт с вещью, но проблема в том, что кровь пропала с черного рынка.
– Так хорошие парни тоже пользуются нелегальными каналами? – насмешливо протянула я.
Замечание явно обидело приятелей.
– Если знаешь другие места, то поделись, – фыркнул Стриж.
Я тут же принялась торговаться:
– Услуга за услугу. Я вам кровь – вы мне позволяете связаться с родителями.
– Договорились! – с подозрительной легкостью согласился аггел. – Рассказывай.
– В «Веселене Прекрасной» наверняка сохранилась еще пара баночек.
– В конторе, где ты работала? – удивился приятель.
– Работаю, – поправила я и чуть не озарила себя божественным знаком, чтобы он не накаркал увольнение. – Там есть драконья кровь, даже я не в состоянии перебить за один раз все запасы. Не думаю, что они разорятся от одной мензурки. Так как хорошие парни смотрят на грабеж?
Ночью я плохо спала. Мне снился Ветров-старший с обнаженным торсом, в низко сидящих на бедрах портах. Я пускала слюни на пресс с шестью кубиками, а Ратмир отчитывал меня за воровство конторского имущества и вручал грамоту об увольнении по некрасивой статье.
Сидя на заднем сиденье попутки, я таращилась в окно и старалась успокоиться, созерцая пейзаж – изумрудные холмы, залитые солнцем, и пронзительно-синее небо с кучевыми облаками. Скукожившись на переднем сиденье крошечного автокара, долговязый Стриж мучился от невозможности вытянуть длинные ноги. Он оглянулся, посмотрел на меня и в десятый раз повторил:
– Времени у нас до двух часов, потом Ратмир появится.
– Помню, – покосилась я на него. – Напрасно ты решил ему ничего не рассказывать. Мы не сможем объяснить появление…
Я осеклась, когда заметила, как возница прислушивается к нашему разговору. Наверное, со стороны мы напоминали налетчиков, задумавших ограбить сберегательный банк.
– Победителей не судят, – пожал плечами Стриж.
– Угу, поверь моему опыту, их тут же бьют, чтобы не высовывались!
Мне казалось, что отцовскую «Чайку» давно отбуксировали на штрафстоянку, но старушка стояла на том же месте, где отказалась заводиться. Казалось, раритетный автомобиль специально поставили возле отделанного мрамором главного входа в качестве украшения. Возможно, даже во времена шальной юности он не выглядел столь презентабельным, как сейчас, – омытый дождем и высушенный солнцем.
– Следи за охранными шарами, – проинструктировала я Стрижа. – Идем на склад, берем кровь и валим.
– Есть, босс! – Он взял под козырек.
– Ты надо мной издеваешься? – Я взвилась.
– Не переживай, Птаха. На первом деле все трясутся.
В огромном фойе было суетливо, клерки сновали туда-сюда. Под потолком голодным шакалом кружил черный шар охранного заклинания. Лосиан Толтеа злобно пялился на нас с портрета на стене, точно догадывался, что вскоре его детище станет беднее на кругленькую сумму. Напольные часы загудели и разразились басовитыми ударами. Невольно у меня вырвался смешок. За два года службы я впервые пришла вовремя. Да и то только для того, чтобы ограбить родную контору!
– Красивые часы! – пробормотал Стриж, когда мы поспешно пересекали холл. – Подлинная старина!
– И до сих пор не врут ни на секунду, – буркнула я, вспоминая, сколько сэкономила бы на штрафах за десятиминутные опоздания, если бы часы врали.
Неожиданно грянул короткий басовитый сигнал. Шар охранного заклятия ринулся вниз, как раз в нашу сторону. Мы со Стрижом прыснули в разные стороны, а между нами, прижав к уху коммуникатор, одеревенел с широко открытым ртом светловолосый клерк. В ошеломленной тишине было слышно, как в динамике аппаратика по-прежнему пищал чей-то искаженный голос. После короткого замешательства публика в холле потеряла к бедняге всякий интерес. Народ заторопился по своим делам, а мы с подельником, никем не остановленные, спустились в подземелье, наполненное шорохами и жутковатой тишиной.
Проскользнув в любезно приоткрытую приятелем дверь, я поежилась от промозглого холода и указала на нужный проход:
– Нам сю… Мать моя женщина!
В сумраке хранилища из-за магических капель глаза Стрижа светились.
