Раненый Стриж, как оказалось, тоже нагрянул в тайное убежище. Он развалился на диване и беспрестанно переключал каналы на мороке видения, отчего экран мерцал целой гаммой красок.
– Привет, мужик. – Стриж оглянулся на меня, но быстро отвел взгляд.
– Как ты себя чувствуешь? – вместо приветствия буркнула я.
– По ходу дела лучше, чем ты, – хмыкнул он в ответ, не потрудившись обернуться.
Поразительно, как быстро на аггелах заживают раны! Приятель выглядел совершенно здоровым, будто не валялся всего два дня назад в летаргическом сне.
Из ванной комнаты вышел Док, обтиравший полотенцем мокрые руки. При виде меня он замер на секунду, потом буркнул неразборчивое приветствие и заскочил обратно в ванную.
Выходило, что вся банда собралась в художественной студии. Вот тогда-то меня пробрало, и стало ясно, что дела по-настоящему плохи.
– Что происходит? – рявкнула я, обернувшись к Ветрову. – Говори немедленно.
– Сначала выдохни. – Он прошел мимо.
– И поешь. Поди, в застенке изголодалась? – ухмыльнулась Свечка. – А мы все-таки пока дорожим твоей жизнью.
– Извини, ты только что сказала «пока»? – вкрадчивым тоном уточнила я, чувствуя, что готова вцепиться ей в волосы.
– Я так сказала? – невинно уточнила женщина с издевательской улыбкой.
– Вообще-то, когда женщина забывает о том, что именно сказала тридцать секунд назад, это считают или глупостью, или старческим маразмом, – глядя в глаза Свечке, злобно заявила я. – Тебя к какой категории отнести?
– Я слышу это от гоблина? – прошипела она, сужая глаза от злости.
– Мне снять оборотное кольцо, чтобы напомнить, как я выгляжу?
– Так! – цыкнул Ратмир, прерывая скандал. Бесцеремонно схватив за локоть, он потащил меня через студию в знакомую спальню с алыми любовниками на стене. За нашими спинами повисло тяжелое молчание.
– Тебе жалко дать мне выпустить пар? – процедила я, вырываясь, едва за нами закрылась дверь спальни. – Что с тобой такое, Ветров? Мы нашли браслет, почему ты ведешь себя, как…
– Как кто? – перебил он нетерпеливо.
– Как последний мерзавец! Я думала, что мы нашли общий язык.
– Ты больше не мое задание, – спокойно произнес он.
Нарочито жестокие слова словно ударили в солнечное сплетение. Под ногами поплыл пол.
– Что ты сказал? – оцепенев, вымолвила я.
– За тобой будет присматривать Богдан.
– Ты в своем уме? Он пытался меня убить…
– Веда, остановись! – перебил Ратмир. – Хватит! Он никогда не покушался на твою жизнь. Завтра его команда забирает артефакт из «Веселены Прекрасной». Тебе помогут снять браслет, подотрут память, и все. Счастливый конец. Ты продолжишь жить дальше как ни в чем не бывало.
– Да, – протянула я со злой улыбкой. – Ты прав, счастливый конец. Все радуются и выпускают в небо праздничные фонарики.
– Проклятье, Веда! – Ветров тяжело вздохнул и, скрестив руки на затылке, уставился в потолок. – Не усложняй. Я действительно чувствую себя паршиво из-за того, что позволил себе втянуть постороннего человека в эту историю.
У меня вырвался горький смешок.
– Посторонний человек, который больше не является твоим заданием, – повторила я, чувствуя, как к горлу подступает желчь. – Проклятье, Ветров, а ты умеешь унижать.
– Веда…
– Мне надо подышать свежим воздухом, – процедила я сквозь зубы и выскочила из комнаты прежде, чем он успел меня остановить.
– Птаха? – окликнул меня переполошившийся Стриж, когда я стремглав пересекла огромную студию.
За спиной громыхнула входная дверь. Звук эхом отразился от стен парадной, и меня поглотила темнота. На глаза навернулись слезы.
Мне даже не приходило в голову, что после того как я перестану быть
