в Кузьмаковой есть, да и как может не быть, когда населенный пункт исчез, а она осталась.
– Она могла в то время из дома уйти и быть за пределами Зоны, – предположил Лаки. – Развяжите уже меня! Против вас я ничего плохого не замышляю и даже никому не расскажу про вашего мутанта, и мне не интересно, где вы его нашли.
Кукловод оскалился, кивнул на Лаки, Дым посмотрел на приятеля-урода, перевел взгляд на пленника и спросил то, что, видимо, больше всего интересовало мутанта:
– Ответь уже – как ты мысли свои прячешь?
А ведь, и правда, как?
– Без понятия. Может быть, заказчик дал какой-то арт… Обыщите меня, если это так важно. Честно, не знаю, что ответить на твой вопрос.
– Это кажется мне странным, – вступил в разговор Себр. – Если он не замышляет ничего против нас и ему нужна какая-то девка, зачем прятать мысли? Она тоже телепат? Давайте его пристрелим, чтобы не рисковать.
– Тебе чуть что – сразу «пристрелим», а вдруг он не виноват ни в чем? – пробурчал Дым.
– Вот именно, перед вами я ни в чем не виноват! Ну, почти. Сейчас так точно.
Кукловод занервничал, у него была очень выразительная мимика, но даже когда он улыбался, лицо больше напоминало звериную морду. Наверное, его заинтересовала мысль, что где-то бродит девушка-телепат, и он записал ее себе в невесты.
– Кто тебя нанял? – спросил Дым, глядя пристально. – Если соврешь, придется тебя прикончить.
– Брют. Арсений Брагин. Если его имя ничего вам не сказало, значит, у меня нет шансов?
– Почему же не сказало, – Кузя поднялась, потянулась, хрустнув пальцами. – Криминальный авторитет мелкого разлива. Ты взялся за гнилое дело, так что плакали твои денежки.
Лаки поспешил их разубедить в том, что он наемник:
– Все не так просто. Я взял у него в долг и не вернул деньги вовремя, меня поставили на счетчик, у него в заложниках моя девушка.
Кузя присвистнула, и Лаки прочел на ее лице, посеребренном лунным светом, сочувствие.
– В полицию обращался? – поинтересовался смягчившийся Дым.
– Нет. Типа вы не знаете, что копы прикрывают таких, как Брют, а высокопоставленных друзей у меня нет. Я не могу рисковать ее жизнью. Кузя, по-моему, это дело больше подходит для вашего ведомства.
– Я в такие игры не играю, это вне моей компетенции, да и мое ведомство теперь здесь, в Зоне.
– Сам влип, сам и выкручивайся, – сказал Себр. – Раз не вернул долг, значит, не прав – ты. Девушек воровать, это, конечно, нехорошо, но как еще из подобных тебе раздолбаев выбить свои кровные?
– Что с ним делать? – спросила Кузя.
– Пристрелите, чтоб не мучился, – предложил Лаки на полном серьезе. – Если дело гиблое, лучше мне сейчас умереть, а то потом чувство вины сожрет.
Дым склонился над ним, перерезал веревку и сказал, выпрямляясь:
– Не ной. До утра побудешь здесь, потом проваливай.
– Ага, – кивнул Себр. – Жалко твою девушку. Угораздило же ее с таким идиотом связаться!
Лаки потер ушибленные ребра. Удивительное дело – он обрадовался тому, что Кузя – не Яна, и почти не расстроился из-за безнадежности своего положения. Если спецы не нашли Яну Кузьмакову, то ему и подавно не справиться! Зато он не станет предавать хороших людей. Надо же, какие совпадения – Яна не Марьяна, а Кузьмакова не Кузьмина! Вспомнилось, что в его классе учились две девочки Фадеевы, причем родственницами они не были. А если бы он приволок к Брюту Кузю? Вот завертелось бы!
Он представил последствия вероятного поступка – рота спецназовцев, десантирующаяся в имение Брюта, – и нервно рассмеялся.
Кузя уселась рядом с приунывшим Лаки, Себр наблюдал за ними с подозрением и на всякий случай не прятал пистолет в кобуру.
– Что думаешь делать? – спросила она, сунула в рот травинку, разжевала и выплюнула ее.
Лаки пожал плечами:
– Искать. На все про все у меня есть пять дней… Уже четыре.
– Маловато времени. Ты уверен, что Брют отпустит твою девушку?
– Ни в чем я не уверен, хочу у тебя спросить, что ты знаешь о Брюте? Был ли он замечен в зверствах, обманывал ли партнеров?
