возвращаться к нам в виде своих последствий. Тот, кто изобрёл арбалет, видимо, знал, что делает. Первый император – Шихуанди – использовал его изобретение, чтобы объединить страну вокруг Нефритового престола. А сейчас скобу арбалета может спустить как солдат, защищающий безоружных переселенцев, так и разбойник, мечтающий добраться до мешков с пожитками.
– Да, любимый, у нас тоже говорят, что добро или зло не в ноже, а в человеке, который его держит.
– Значит, нужно не запрещать ножи, а менять людей… Непосильная задача. На тысячелетия, пожалуй. Что вовсе не означает отмены необходимости защищать государство уже сейчас, не дожидаясь всеобщего просветления. Насчёт ответственности ты права. Оружие убивает, таким оно задумано изначально. Но сколько жизней оно спасёт, служа империи?
«Мой дорогой мыслит государственно, – Яне взгрустнулось. – Собственно, я подумала о том же – что лучше жить в сильной стране, которая способна тебя защитить. Но… сколько там времени понадобится тем же персам или арабам, чтобы перенять или стащить идею? А сам Китай? Его в моменты слабости кто только не завоёвывал…»
Она помнила, что пороховое оружие изобрели именно китайцы, но совершенно не представляла, в каком веке. В данный момент времени его не было совершенно точно, даже в виде обычных ракет из картона – пугалок для степняцких лошадей. Наводящие вопросы, помнится, ввергли мужа в некоторое недоумение, он не понял, о чём вообще идёт речь. Теперь поймёт. Как только она покажет ему первые наброски.
– Так говоришь, очень простое устройство? – Юншань посмотрел на жену с весёлой иронией. – В чём же там секрет?..
«А… Семь бед – один ответ, – Яна мысленно махнула рукой. – Не мне рассуждать о безнравственности человекоубийства».
– В том, что вы уже знаете, – сказала она, вздохнув. – Мне говорили, в столицах по праздникам иногда устраивают огненные представления…
Это действительно было очень простое устройство.
Кузнец, сын кузнеца, внук и правнук кузнецов, Юншань сразу оценил гениальность неведомого человека, создавшего для мира его отдалённых потомков это оружие. По словам жены, к её времени оно достигло немыслимой убойной силы и совершенства. И сейчас её терзали сомнения, стоит ли выпускать подобное изделие раньше отмеренного Небом срока.
Ли Юншань был уверен, что стоит.
Если это уже произошло в мире его любимой, и не где-нибудь, а именно в его родной стране, то, стало быть, это было предрешено Небом. Жаль, что нельзя воспользоваться знаниями супруги по поводу грядущих событий. Она сокрушалась, что гораздо больше времени уделяла изучению истории западных народов, и очень мало знает о Поднебесной. Но и оружие, способное выкашивать конную лаву «диких» степняков или, скажем, крушить стены крепостей непокорного царства Силла, тоже отличный подарок. Он и так готов был оберегать любимую женщину от всяческих неприятностей, даже без её знаний, но сейчас она приобрела в его глазах великую ценность для империи.
Значит, их встреча в самом деле была предопределена. Судьба крайне скупа на подобные подарки, стало быть, величайшей глупостью будет не воспользоваться шансом.
Но семья… Впервые за месяц совместной жизни жена избегала смотреть ему в глаза, а тончайший, неповторимый аромат жасмина поблек и смешался с запахом страха. Юншань очень хорошо различал запахи, с раннего детства. По запаху он мог безошибочно определить настроение собеседника. По запаху нашёл возлюбленную. Сейчас она была в замешательстве: что-то её испугало. Что-то, что она разглядела в нём самом? Или в себе?
Любимая чего-то боялась, а это было неправильно. И он, наплевав на традиции – благо посторонних в гостиной не было, – привлёк её к себе и с нежностью гладил по волосам, уложенным в причёску замужней женщины.
– Не бойся, родная, – тихо проговорил он. – Чего ты боишься? Я с тобой.
Она не подвела господина сотника, ответив на вопросы именно так, как он посоветовал. Не сказать, чтобы наместник остался совершенно доволен результатами расспросов, но на его непроницаемом лице всё равно читалось некое облегчение. Как говорят англичане, знакомый чёрт лучше незнакомого. А вот любимый супруг преподнёс ей сюрприз. Нет, она знала, что Юншань – верный подданный хуанди, но не думала, что настолько. Впрочем… для ханьцев в основной массе это свойственно, особенно когда Поднебесная сильна. Хоть в виде Жёлтой империи, хоть в виде Красной. Но неприятным сюрпризом для неё стала готовность мужа ради блага империи пожертвовать очень многим. Хорошо хоть семья в перечень возможных жертв не входила. Семья для благовоспитанного ханьца – святое.
Это успокаивало. Без всяких шуточек.
Миг, когда ей стало страшно, давно прошёл. Муж сделал всё возможное, чтобы это произошло как можно скорее, но неприятный след остался.
Теперь, когда у неё в руках было свидетельство мастера третьего разряда, можно было на совершенно законных основаниях
