– Что делать будем? Гранату не добросить, далеко, – сказал Задорожный.
– Ты за угол заползи. Пулемет тебе оставлю. Постреливай короткими очередями, отвлекай. А я обойду.
Одна граната у Игоря была, на нее надежда.
Игорь ужом между домами прополз, потом по огородам. Пулеметное гнездо слева, слышно, как немцы стреляют. Надо к ним поближе подобраться. Только дома вокруг бомбами и снарядами разрушены, причем давно, на развалинах трава выросла. Игорь встал во весь рост, выдернул чеку из гранаты, пошел по краю мостовой. Издалека крикнул, по-немецки, разумеется:
– Солдаты, не стрелять! Я лейтенант Хользен! Веду подкрепление.
– Слышим, – отозвались из пулеметного гнезда.
Игорь подошел на бросок гранаты, метнул лимонку в пулеметное гнездо и сразу упал. Немцы ошибку осознали, когда граната под ноги упала, да предпринять ничего не успели. Жахнуло, Игорь сразу к пулеметному гнезду, держа наготове автомат. А оба немца убиты.
– Задорожный, это я, Катков. Дуй сюда!
Так и продвигались. Взвод не только свой, указанный квадрат захватил, но и следующий.
К утру наши части выбили немцев из города. Гитлеровцы бежали в спешке, бросив склады и тяжелое вооружение – пушки, минометы. Для их транспортировки грузовики нужны, тягачи, коих не хватало. А спасались, облепив крылья и подножки, военнослужащие, потому как в кузова уже было не влезть. Наши танкисты догоняли транспорт на путях отступления. Расстреливали из пушек и пулеметов, давили гусеницами.
Наши солдаты начали потрошить склады. В первую очередь интересовали продовольственные. Кухни отстали, а есть хотелось почти всегда. Перед наступлением многие не ели специально. При ранении в живот голодный имеет больше шансов выжить.
Глава 5. Минск
Войска Западного и левого крыла Калининского фронта за период наступления продвинулись на 200–250 км и вышли на рубежи западнее городов Велиж, Рудня, к реке Проня, где остановились. Были освобождены Ельня, Духовщина, Рославль, Смоленск.
Уже 12 октября 1943 года началась Оршанская операция Западного фронта, но за семь суток упорных боев удалось продвинуться всего на полтора километра, и то не по всему фронту, а на некоторых участках.
Гитлеровцы успели создать мощные укрепления, и перед Западным фронтом была лишь часть «Восточного вала». Гитлер самодовольно заявил, что Красной армии никогда не удастся взять этот рубеж обороны.
Пока войска стояли в обороне, накапливали запасы боеприпасов, пополняли поредевшие в боях полки и батальоны личным составом, активно действовали разведчики. Несколько дней Жихарев наблюдал через оптику передний край, выискивал возможные места для перехода. Командование отдало приказ – взять языка. А подобраться к немецкой передовой невозможно. Минные поля, колючая проволока в несколько рядов. А дальше – бетонированные укрепления. В общем, через бинокль найти слабые места не удалось. В ближайшую ночь к немецким траншеям отправились три группы. Задача – найти место для перехода и по возможности взять языка. И основная проблема заключалась в том, как с языком вернуться назад. Язык по своей воле ползти и вести себя пристойно, тихо не будет. Кому охота добровольно ползти в плен?
Чтобы не рисковать, группы отрядили небольшие по численности – по два человека. Таким, в случае обнаружения подходящего места, просочиться через уязвимость легче, чем группе из пяти человек. Минусы тоже были, обычно пленного тащили двое, да впереди один разведчик проверял – нет ли мин, не притихли ли где в траншее часовые? Еще пара прикрывала отход – огрызнуться огнем в случае непредвиденных ситуаций. Сильно мешали ракетчики, пускавшие осветительные ракеты. Хлопок, взлетает «люстра», висящая на парашютике, заливая пространство мертвенным белым светом. Тогда – замри, не шевелись. Дежурные пулеметчики бдят и стреляют на любое движение.
Игорь полз к немецким позициям в паре с Хижняком, парнем опытным. До немцев от наших траншей метров триста – триста пятьдесят. Ползли медленно, тщательно ощупывая перед собой землю. Периодически менялись местами. От момента, когда гасла одна «люстра», до выстрела ракетчика всегда был небольшой временной промежуток – полминуты, минута. Темноту старались использовать по полной. Перед траншеями, уже когда ряды колючей проволоки преодолели, противопехотных мин полно, на каждом метре по одной-две. Рисковать не стали, отползли назад, попробовали в другом месте с нулевым результатом, затем еще попытка, и вновь неудачная. А время неумолимо бежало. Но не зря говорят – терпение и труд все перетрут. Уязвимое место нашлось на стыке
