Правда, карты были отечественными, еще довоенного выпуска. Немецкие были точнее, и Игорь не знал, обозначена ли там узкоколейка. А вопрос не праздный. Случись отходить назад, узкоколейка поможет оторваться, но если немцы о ней знают, фокус не пройдет. До полудня отдыхали, потом снайпер предложил:
– Двинемся потихоньку?
Днем передвигаться сложнее, могут заметить жители, сложнее и опаснее пересекать дороги, поскольку леса не идут сплошным массивом.
Белоруссия – это не только леса, но и поля, луга, а хуже всего – болота. Сыроватая местность местами. Иной раз это во благо, немцы на технике проехать не могут. Но и при наступлении особенности местности учитывать надо, чтобы боевую технику не утопить бездарно.
Движение получалось рваным. По рощам и лесам шли быстро, на опушках местность наблюдали. Деревни и села обходили стороной. В населенных пунктах хватало полицаев из местных, бывших окруженцев, националистов. Справиться с одним-двумя-тремя коллаборационистами проблем нет, но тогда группа обнаружит себя, а это провал задания.
Кроме того, майор рекомендовал настоятельно избегать контактов и встреч с партизанскими отрядами. Немцы с целью борьбы с партизанами засылали туда своих агентов, образовывали ложные партизанские отряды из отщепенцев. Нарвись на такой, сорвешь задание, да и запытают до смерти. Майор говорил не для красного словца, случаи такие уже были.
За светлую часть дня прошли километров двадцать, но это судя по карте, а в реальности больше. Кто учтет обходы вокруг деревень? А еще овраги были, болотистые места, реки. Ручьи вброд переходили, снимая одежду. Оружие и узел с одеждой, сидор в руках над головой держали. И земля еще прохладная, и вода холодная.
Обсушиться и обогреться негде, а в сыром обмундировании простудиться – пара пустяков. Игорь и снайпер в немецких сапогах были. То, что след характерный, это хорошо. Но когда ручьи переходишь или топкие места, удобно. Наши сапоги кирзовые, зачастую промокают. Немецкие из добротной кожи, не тянут, а главное – ноги не натирают. Для разведчика, когда за сутки десятки километров проходить приходится, фактор наиглавнейший. Сотрешь ступню до кровавой мозоли, ты уже не ходок и не боец.
К исходу дня, уже в сумерках, вышли к окраине Толочина. Обустроились в роще. Днем можно осмотреться. В принципе свою часть задания Игорь исполнил. Теперь действовать предстояло старшине. Он знает, где, кого и когда застрелить. А соответственно и где позицию снайперскую оборудовать.
Поели, отдыхать улеглись. Утром Игорь проснулся, а старшины нет.
– Эй! – тихонько позвал он.
– Тихо! На дереве я.
Старшина на дерево взобрался, устроился на развилке ствола, в руке оптический прицел от винтовки. Конечно, с дерева обзор лучше.
До первых домов Толочина метров восемьсот, без оптики ничего толком не разглядишь. Игорь достал из сидора бинокль, улегся поудобнее, локтями в землю уперся. Так бинокль опору имеет, изображение в окулярах не трясется. Немцев не видно, проходят редкие жители. Городишко почти весь одноэтажный, деревянный. По окраине железная дорога проходит, станционное здание из красного кирпича. Ничего примечательного, воинских объектов не видно. Игорю неинтересно стало.
В кого здесь снайпер стрелять собрался?
Да и дистанция велика. Об автомате речи нет, даже для винтовки далеко. Но молчал, не спрашивал. Надо – старшина сам скажет. Игорь исходил из принципа: меньше знаешь – дольше живешь. А еще древние говорили: лишние знания – многие печали. Особых секретов Игорь не знал, попади в плен – выдать нечего, даже под пытками. Секретность в Союзе вообще была поставлена в абсолют.
Часа через два наблюдения снайпер слез с дерева.
– Глаз замылился, – объяснил он.
– Скажи уж честно, задница от веток болит. А то глаз, глаз! – пошутил Катков.
Перекусили. Игорь прилег.
– Как думаешь в Толочин идти? – спросил он.
– Зачем? Что мне там делать? Отсюда стрелять буду.
Игорь сел от удивления:
– Восемьсот метров, зуб даю! Попадешь?
– На такой дистанции в пачку папирос промазать могу, а в голову попаду, – спокойно ответил старшина.
Не рисовался, наверняка мастерство свое начальству демонстрировал. Да и в тылу немецком, по всему похоже, был уже.
