Она вскинула голову и, приблизившись к Алмазу, внимательно посмотрела на него.
– Ты не девственница? А кто ты?
– Ой, извините, – Алмаз засуетился, а Рубин нахмурилась. Мужчина затараторил несвойственным ему тоном: – Я вообще не Алмаз. То есть Алмаз. То есть его тело, да! Но я в нем не Алмаз…
– Кто ты? – с угрозой в голосе повторила Рубин, яростно сжимая гизу. Листок оторвался и медленно спланировал на ковер. В глубоком голосе Оникса зазвучала ненависть: – Впрочем, я знаю, кто ты! Но как ты смогла?
– Сама не знаю, – мужчина запинался, словно пытаясь подобрать слова: – Это как… лететь… плыть… скакать… сложно объяснить! Главное, знать куда.
– Ты надела маску Смарагда?! – расхохоталась Рубин, поняв, что произошло. – А ты отважная дурочка! Вот так встреча! А я, между прочим, не Оникс, которого ты видишь перед собой. Я такая же маска, как и ты. Узнаешь меня, милочка?
– Рубин!
В голосе Дины, скрывающейся в теле отчима Рубин, звучал настолько неподдельный ужас, что заклинательница почувствовала себя польщенной.
– А Смарагд знает? – с интересом спросила она, отбрасывая испорченный серебряный барьер. Приближаясь к Алмазу, глаза которого были круглее монеток, она поинтересовалась: – А что он сделает с тобой, когда узнает? Клянусь, отшлепает тебя по твоей плоской попке! Кстати, о попке. Как там у вас, продолжение состоялось?
– Продолжение чего? – пролепетала Дина.
Лже-Оникс склонился к лже-Алмазу и прошептал:
– Я была в твоем теле, в постели Смарагда. Он ласкал твою впалую грудь, а удовольствие получала я. А как он хотел! Его член чуть не порвал полотенце…
– Что?! – В глазах отчима Рубин видела зарождающуюся ярость. – Так это ты была в моем теле! Зачем? А вы не?..
Рубин удовлетворенно кивнула, когда соперница подавилась своим негодованием, захлебнувшись стыдом.
– Если честно, я бы хотела, очень! – Сухие губы лже-Оникса растянулись в ухмылке. – Но не в твоем теле. Так что дальше прелюдии дело не зашло, и не мечтай!
Длинные пальцы заклинателя сомкнулись на горле Алмаза, Рубин с наслаждением смотрела, как распахнулся его рот, как впились руки отчима в плечи Оникса, по-женски слабо пытаясь вырваться. Рубин представляла, как душит сразу двоих: ненавистного Алмаза и презренную шлюшку. У нее даже голова закружилась от удовольствия. Она склонилась над отчимом, выпучившим глаза.
– Передай от меня Смарагду это!
И, продолжая вжимать кадык в шею мужчины, впилась в губы отчима ртом Оникса, высасывая остатки воздуха из легких Алмаза в смертельном поцелуе.
Здание погрузилось во тьму ночи, но Сапфир знал, что котельная заклинателей никогда не прекращала своей работы. А теперь в помещениях расположились многочисленные оперативники Высшей. Рубин тоже там, Сапфир понял это, когда коснулся руки Дины. Конечно! Где же еще быть этой лисе, как не в курятнике?! Мужчина усмехнулся, представив Рубин с хвостом: а ей идет!
Но плутовка и не подозревает о его новой способности, хотя сама же проявила ее. Там, в старой квартире на тринадцатом этаже, он подвергся заклинанию защиты, которое Рубин установила на каждой лестничной клетке. Пытаясь спастись, он задействовал дар цветка, растущий день за днем. Сначала он просто видел фантазии, не важно чьи. Затем начал общаться на расстоянии с другими заклинателями. И наконец смог переместиться в пространстве! Конечно, в каждом случае требовалась помощь. Но Сапфир не сомневался, что рано или поздно сможет и сам. Только вот не было бы слишком поздно.
Надо рискнуть. Дина не заслужила того, что свалилось на ее голову. Частично он виноват в бедах девушки, так что он и должен все исправить. И если для этого нужно добровольно сунуть голову в котел, он пойдет на это. Сапфир предпочитал не задумываться почему. Надо, и все! Пробиться к заклинательнице через толпы оперативников он, отреченный, не имеющий права использовать гизы, точно не сможет. Переместиться же оперативники помешать ему не в силах.
Он потянулся к Рубин, как тогда, когда трогал воду у Хрусталь. Потянулся не физически, а своим новым даром, коснулся женщины. Да, у него получилось! Она неподвижна, это хорошо; может, спит. Так будет проще. Он попытался воссоздать то ощущение, когда он стремился к Дине, словно подтягивался к ней. Только теперь он проделает это с Рубин. И еще разок. И усилим! Стараясь прогнать все сомнения, Сапфир закрыл глаза для большей концентрации.
Покачнувшись, он понял, что быстро слабеет, словно из него выкачивали силы. Открыл глаза и вздохнул: жаль, видимо, он еще
