– Однажды попробовала. Мне быстро наскучило. И потом, не люблю, когда вокруг шныряют слуги. Слишком уж они пронырливые. Знаешь, я успела пожить везде: и во дворцах, и в хижинах, в горах и на берегу моря. Но это жилище с видом на реку мне нравится больше всего.
Покатый потолок усеивали маленькие окошки. Косясь на них, Амрена добавила:
– Мое жилище удобно тем, что не позволяет устраивать празднества и принимать гостей. Терпеть не могу то и другое.
– Тогда я не стану у тебя засиживаться.
– Вообще-то, пока ты стоишь, – усмехнулась Амрена, убирая ноги под стул. – А что тебя надоумило заглянуть ко мне?
– Кассиан говорил, что с тех пор, как мы вернулись, ты безвылазно сидишь здесь. Я подумала… ты, наверное, проголодалась. Вот и решила заглянуть. Все равно делать нечего.
– Кассиан любит совать нос в чужие дела.
– Он заботится о тебе. Обо всех вас. Вы – единственная семья, какая у него есть.
То же можно сказать и обо всех остальных. Для каждого внутренний круг стал единственной семьей.
Амрена хмыкнула, вглядываясь в свои записи, но услышанное ей определенно понравилось.
На полу, рядом с ее стулом, мелькнуло что-то знакомое… Кровавый рубин! Амрена пользовалась им как грузиком для бумаг.
– Риз убедил тебя не уничтожать Адриату, невзирая на присланные кровавые рубины?
Глаза Амрены вспыхнули, полные яростных бурь и штормовых морей.
– Он вообще не пытался меня убеждать. Вот что убедило меня пощадить их городишко.
Она махнула в сторону ближайшего комода. Там, похожее на свернувшуюся змею, лежало знакомое мне ожерелье с бриллиантами и рубинами. Я его запомнила еще в сокровищнице Таркина.
– Как?.. – растерянно спросила я.
– Вариан прислал, – улыбаясь себе, ответила Амрена. – Решил смягчить заявление Таркина о начале кровной вражды.
Мне подумалось, что когда-то это ожерелье носила могущественная женщина. В моем нынешнем окружении женщин могущественнее Амрены не было.
– Так вы с Варианом…
– Было искушение, но ничего не получилось. Этот болван не мог решить, то ли он меня хочет, то ли ненавидит.
– А если то и другое сразу?
– Похоже, – с усмешкой ответила Амрена.
Потекли недели ожидания. Мы ждали, пока Амрена восстановит в памяти, а по сути – заново овладеет языком, на котором в нашем мире никто не говорил. Ждали, когда смертные королевы соизволят ответить на предложение о встрече.
Азриель не оставлял попыток проникнуть в их дворы. Пока что все его усилия оказывались безрезультатными. Я узнавала об этом в основном от Мор. Она всегда знала, когда он должен появиться в Доме ветра, и старалась обязательно попасть туда к его возвращению.
В подробности Мор не вдавалась, не говорила она и о том, насколько тяжело Азриель переживает свои неудачи. Ни он сам, ни его шпионы так и не смогли проникнуть к смертным королевам, и это угнетало его. Мор лишь однажды сказала вскользь, что требования, которые он предъявляет к себе, иначе как издевательством над собой не назовешь.
Казалось, Азриель не позволял себе потратить на личные нужды ни одной минуты – он все время либо выполнял шпионские задания Риза, либо упражнялся. Но когда я как бы невзначай сказала, что Азриель безропотно идет в танцевальное заведение «У Рэтты», стоит только Мор попросить, она невесело усмехнулась и раскрыла мне, сколько времени ей понадобилось уламывать Аза. Четыре столетия! Порою меня снедало любопытство: что происходило в Доме ветра, когда нас с Ризом там не было?
Я появлялась в Доме ветра по утрам – упражняться с Кассианом. Они с Мор решили, что меня необходимо откормить, дабы я набрала далеко не лишний вес и вновь стала бы сильной и быстрой. Постепенно я перешла от уроков защиты к урокам владения иллирианским мечом – оружием настолько острым, что я едва не оттяпала Кассиану руку.
Но я училась сражаться этим мечом. Медленно. Болезненно. Кассиан не делал мне поблажек. Перерыв в наших занятиях наступил лишь однажды, когда он летал в земли смертных. Требовалось узнать, есть ли у моих сестер новости от королев, а также передать королевам очередное письмо Риза.
Скорее всего, его новая встреча с Нестой была такой же, как и предыдущая. Я это чувствовала. Наш урок после возвращения Кассиана длился дольше и был жестче предыдущих. Когда я спросила, чем именно Несте удается так легко его разозлить, Кассиан лишь огрызнулся и потребовал не лезть не в свои дела, проворчав, что терпеть не может властных всезнаек. Сказанное в первую
