скольжение по воздуху.
– Нет, ты обязательно прискачешь, – знакомым мурлыкающим тоном возразил Риз. – Тебе очень нравится смотреть на меня голого.
– Мерзавец!
В ответ загремел его смех. Я по-прежнему не открывала глаз. Ветер завывав вокруг нас, как голодный зверь. Я еще крепче вцепилась в Риза. Мои пальцы случайно коснулись его крыла. Оно было мягким и прохладным, как шелк, и в то же время необычайно твердым.
Завороженная, я снова протянула руку и рискнула провести по крылу пальцем.
Ризанд тихо застонал.
– Это очень чувствительное место, – с заметным напряжением произнес он.
Я поспешно отдернула палец, потом открыла глаза, чтобы увидеть его лицо. В глаза сразу же ударил ветер. Я сощурилась. Волосы, сплетенные в косу, хлестали меня по щекам, но Риз ничего этого не замечал, полностью сосредоточившись на окрестных горах.
– Щекотно? – спросила я.
Он мельком взглянул на меня, затем – опять на сосны, припорошенные снегом. Они тянулись во все стороны, до самого горизонта.
– Вот на что это похоже, – сказал Риз и наклонился ко мне совсем близко.
Его губы коснулись моего уха, обдавая его мягким теплом своего дыхания. У меня сама собой выгнулась спина, а голова запрокинулась. Кажется, я даже ойкнула. Риз улыбнулся и отодвинулся.
– Если тебе нужно привлечь внимание иллирианского мужчины, уж лучше схвати его за яйца. Нас обучают прежде всего и любой ценой оберегать свои крылья. Если ты без разрешения дотронешься до крыльев иллирианца, не исключено, что он вначале врежет тебе и лишь потом будет задавать вопросы.
– А во время совокупления? – выпалила я раньше, чем успела подумать.
Риз с видом хитрого, довольного кота щурился на окрестные горы.
– Если потрогать крылья иллирианского мужчины в определенных местах, он испытает удовлетворение без всякого совокупления.
Кровь застучала у меня в висках. Я становилась на опасную тропу, куда более опасную, чем ущелья, проплывающие внизу.
– Ты знаешь это по своему опыту? – решилась спросить я.
Он посмотрел на меня так, что я вдруг почувствовала себя совершенно голой.
– Во время совокупления я никогда не позволял видеть свои крылья, а уж тем более касаться их. Это могло бы сделать меня уязвимым, чего мне не хотелось.
– Очень плохо, – сказала я, с нарочитой небрежностью поглядывая на знакомую гору.
Она высилась на горизонте, подавляя собой окрестные горы. На вершине стоял сверкающий дворец из лунного камня.
– И почему же? – насторожился Риз.
Я пожала плечами, борясь с желанием уткнуться ему в шею.
– Потому что крылья сделали бы твои совокупления намного интереснее.
Риз расхохотался и провел носом по моему уху. Кажется, он собирался ответить, но…
К нам стремительно летело что-то тонкое и темное. Выругавшись, Риз метнулся в сторону.
Вслед за первой стрелой последовала вторая и третья.
Это были не простые стрелы. Одну Риз сумел поймать, после чего окружил нас защитным куполом, и остальные ударялись в невидимую преграду, не причиняя нам ни малейшего вреда.
Рассмотрев стрелу, Риз сердито швырнул ее вниз. По нам били рябиновыми стрелами, способными убивать фэйри.
Теперь и меня…
Быстрее ветра, быстрее смерти Риз направился к земле. Он мог бы совершить переброс, но предпочел лететь, чтобы узнать, откуда по нам стреляли, и не упустить врагов. Мы стремительно спускались. Ветер бил мне в лицо, верещал в ушах и невидимыми когтями драл волосы.
К нам уже спешили Азриель и Кассиан, окруженные голубым и красным щитами. Сифоны предохраняли их от стрел, заставляя тех отскакивать и падать.
Из соснового леса, покрывавшего горы, к нам прилетело еще несколько стрел, после чего все затихло.
