– Сколько вопросов за один день.
Я изо всех сил сдавила ему плечо. Риз усмехнулся:
– Ладно, слушай. Тебя безоружным отправляют в горы. Применение магии запрещено. Никаких сифонов. Тебе связывают крылья. С собой не дают никаких припасов и никакой одежды, кроме той, что на тебе. Ты идешь вместе с такими же иллирианскими парнями, и у всех – одно желание: превратиться из ученика в настоящего воина. В начале недели в горы уходит несколько сотен, но возвращаются далеко не все.
Местность под нами была такой же суровой и неуступчивой, как иллирианские воины, владевшие этими землями.
– Вы что, убиваете друг друга?
– Многие пытаются. Ради еды и одежды, из мести, ради славы, поскольку там вражда кланов обострена до предела. Девлон позволил нам участвовать в испытании, но сделал так, что меня, Кассиана и Азриеля направили в разные стороны.
– Что было потом?
– Мы встретились. Пробились сквозь горы и встретились. Немало иллирианских парней стремились доказать, что они сильнее и смышленее нас. Потом они убедились, что это не так и связываться с нами опасно.
Всего на мгновение я увидела в нем настоящего дикаря, забрызганного кровью, вынужденного сражаться и убивать, чтобы добраться до друзей, помочь им и защитить их.
Риз опустился на полянку, окруженную высоченными соснами. Их вершины упирались в небо, по которому быстрый ветер гнал тяжелые серые облака.
– Каковы условия наших занятий? Ты не применяешь магию, а мне можно? – спросила я, отходя на несколько шагов.
– Враги сумели настроиться на мою магическую силу. Ты же пока остаешься для них невидимой. – Он махнул рукой. – Сейчас посмотрим, каких успехов в обучении ты достигла.
Но у меня на уме были не занятия. Мне не давал покоя вопрос.
– Когда ты впервые… встретился с Тамлином?
Я знала, что отец Ризанда убил родителей и братьев Тамлина. Но события многовековой давности все равно казались мне чудовищными, и я не позволяла себе о них думать.
Но после вчерашней ночи, после Двора кошмаров… я должна была знать, как все случилось.
Лицо Риза превратилось в маску спокойствия.
– А ты покажи что-нибудь впечатляющее, тогда расскажу. Твоя магия – мои ответы.
– Я знаю, в какую игру ты играешь, – начала я, но тут же осеклась, не позволив себе даже усмешки. – Хорошо. Покажу.
Я вытянула руку, согнула пальцы, направив спокойствие в тело и разум.
Тишина, спокойствие и тяжесть, словно я погрузилась под воду.
На моей ладони затрепетала и запрыгала водяная бабочка.
Риз слегка улыбнулся, но улыбка тут же погасла. Он начал рассказывать.
– Тамлин был моложе меня, он родился в начале Войны. После Войны, когда он вырос, мы познакомились и стали встречаться по дипломатическим делам наших дворов и на разного рода церемониальных собраниях. Он… – Риз стиснул зубы. – Он показался мне слишком порядочным для сына верховного правителя. Этим он выгодно отличался от потомства Берона – верховного правителя Двора осени. Хотя братья Тамлина были ничем не лучше сыновей Берона. Даже хуже. И они знали, что Тамлин когда-нибудь унаследует титул верховного правителя. Теперь представь меня тогдашнего. Иллирианский полукровка, которому еще предстояло утверждаться и защищать свое право на власть. Видя, через что прошел Тамлин… я с ним подружился. Мы стали часто встречаться. У меня хватало дел и в военном лагере, и при дворе, но, как только удавалось выкроить свободное время, я отправлялся к нему. Теперь я понимаю свой промах, но тогда думал, что делаю это в знак нашей дружбы. Словом, я научил его некоторым иллирианским премудростям.
– Другие об этом знали? – спросила я.
Риз выразительно посмотрел на мою руку. Я создала нескольких водных птичек. Они запорхали над полянкой, как некогда порхали при Дворе лета, когда я упражнялась у себя в купальне.
– Кассиан и Азриель знали, – продолжал Риз. – Моя семья тоже знала, и им это очень не нравилось. – Глаза Риза превратились в льдинки. – Но отец Тамлина усмотрел в этом угрозу, исходящую от меня. А поскольку он был слабее и меня, и своего сына, то решил по-другому показать свою силу миру. Мои мать и сестра отправились в военный лагерь, навестить меня. Я собирался встретить их на полпути. Однако в тот день я был вплотную занят обучением новичков, мне не хотелось прерываться, и я решил, что мать и сестра спокойно доберутся сами.
