Этот звук ударился о мою шею и отозвался болью в груди.
– Я искал, а тебя нигде не было. И тогда… – (Я ощущала у себя на лице его жаркое прерывистое дыхание.) – Тогда мне пришлось выбрать другую.
Вырваться и убежать я не могла. Я сама толком не знала, чего хочу.
– Она просила, чтобы я обошелся с нею пожестче, – прорычал Тамлин, блестя зубами.
Его губы приблизились к моему уху.
– А с тобой я был бы нежен.
Я вздрогнула и закрыла глаза. От его слов напряглось все мое тело.
– Я доставил бы тебе столько наслаждения, что вся пещера слышала бы, как ты стонешь, произнося мое имя. И это, Фейра, длилось бы очень, очень долго.
Мое имя в его устах прозвучало как ласка. Жаркое дыхание щекотало мне ухо. Я слегка выгнула спину.
Тамлин вырвал когти из деревянной обшивки стены. У меня подгибались колени. Я схватилась за стену, чтобы не сползти на пол и чтобы не оказаться в его руках. Я сама не знала, чего жду. Открыв глаза, я увидела его хищную, звериную улыбку.
– Не хочу довольствоваться чужими объедками, – сказала я и попыталась оттолкнуть Тамлина.
Он снова схватил мои руки и вдруг укусил за шею.
Его зубы прорвали мне кожу на затылке. Я вскрикнула, но не смогла пошевелиться. Мысли куда-то исчезли. Весь мой мир сузился до ощущения его зубов и губ. Укус не был глубоким, Тамлин просто удерживал меня на месте. Он прижался ко мне всем телом. Я ощущала тяжесть и непонятную легкость. Это разозлило меня, перед глазами замелькали молнии. Я понимала, что должна его ненавидеть. Ненавидеть за дурацкий ритуал и за женщину, с которой он наслаждался в пещере…
Теперь его язык ласкал мне места укусов. Тамлин не двигался, он замер и целовал мне шею. Поцелуи были то сильными, то неторопливыми, но неизменно властными. У меня между ног стало нестерпимо жарко. Тамлин еще сильнее прижался ко мне. Я чувствовала боль сразу в нескольких местах. Не выдержав, я застонала.
Тамлин отпрянул. После его жаркого дыхания окружающий воздух показался мне холодным. Я тяжело дышала. Взгляд его был пристальным и тяжелым.
– Впредь всегда слушайся меня, – сказал он.
Сейчас его голос стал похож на мурлыканье хищника. Слова баюкали все мое тело, неумолимо склоняя к подчинению.
В голове неожиданно прояснилось. Вспомнив только что услышанное, я выпрямилась. Тамлин хищно улыбнулся мне, а в следующее мгновение я ударила его по лицу.
– Нечего мне указывать, как себя вести, – заявила я, тряся саднящей ладонью. – И нечего кусаться, как разъяренный зверь.
Тамлин невесело усмехнулся. Лунный свет делал его глаза почти черными. Я сказала одно, но мне хотелось совсем другого. Я хотела, чтобы он снова придавил меня своим телом. Моя кожа хотела снова ощутить его жаркое дыхание. Везде: на шее, на груди, между ног. Везде… я хотела его везде. Я тонула в желании.
Его ноздри раздулись. Тамлин принюхался. Он учуял каждую кипящую, бурлящую мысль, что неслась в моей голове; каждое ощущение моего тела. Он шумно, со стоном, выдохнул. Потом глухо зарычал от досады и двинулся прочь.
Глава 22
Остаток ночи я ворочалась с боку на бок, в голове было пусто, все тело болело. Под утро сон все же сморил меня. Проснулась я, когда солнце уже высоко стояло в небе.
Слуги спали после праздничной ночи. Я сама нагрела воды, залезла в купальную лохань и долго отмокала. Я добросовестно старалась забыть губы Тамлина, прикоснувшиеся к моей шее. Мало того что мысли продолжали крутиться вокруг ночного столкновения, еще и на плече краснела полоса – зримое напоминание о его укусе. Вода совсем остыла. Я вытерлась, оделась и села к столику, чтобы причесаться.
Воротник голубого камзола, к которому я успела привыкнуть, не закрывал место укуса. Тогда я принялась шарить по выдвижным ящикам туалетного столика в поисках шарфа или платка. Не найдя ничего подходящего, я закрыла ящики и сидела, разглядывая свое отражение в зеркале. А почему я должна прятать укус? Минувшей ночью Тамлин вел себя как зверь. Наверное, сейчас он уже пришел в себя. Вот и пускай посмотрит на дело зубов своих! Это еще легкое наказание.
Хищно улыбаясь, я расстегнула воротник камзола и нарочно откинула за уши пряди золотисто-каштановых волос. Пусть полюбуется, что сотворил.
Напевая себе под нос, я отправилась вниз. В это время Тамлину и Ласэну обычно подавали второй завтрак. Распахнув двери столовой, я нашла обоих спящими. Я могла поклясться, что Ласэн так и заснул с вилкой в руке.
