– Добрый день! – громко поздоровалась я, наградив верховного правителя приторно-сладкой улыбкой.
Тамлин заморгал, проснувшийся Ласэн – тоже. Оба сбивчиво поздоровались. Я села не на свое обычное место, а напротив Ласэна.
Я вдоволь напилась воды из хрустального бокала, нагрузила тарелку едой и, наслаждаясь напряженной тишиной в столовой, принялась есть.
– А ты выглядишь… отдохнувшей, – заметил Ласэн и мельком взглянул на Тамлина.
Я пожала плечами.
– Хорошо спалось? – спросил Ласэн.
– Как младенцу, – ответила я и снова улыбнулась.
Жуя мясо, я почувствовала на себе взгляд Ласэна. Его глаза елозили по моей шее.
– Откуда у тебя рана на шее? – осторожно поинтересовался Ласэн.
– Спроси у него, – я указала вилкой на Тамлина. – Это он сделал.
Ласэн посмотрел на Тамлина, потом на меня, снова на Тамлина.
– Зачем ты поцарапал Фейре шею? – с изумлением спросил Ласэн.
– Не поцарапал, а укусил, – ответил Тамлин, не переставая жевать. – Столкнулись в коридоре, вскоре после Великого Ритуала.
Я перестала есть и выпрямилась на стуле.
– Фейра гоняется за смертью, – продолжил Тамлин, невозмутимо разрезая мясо.
Его когти убрались внутрь, но заметно выпирали над костяшками пальцев. У меня сдавило горло. Тамлин совсем не чувствовал себя виноватым. Наоборот, был взбешен моим глупым поведением, однако держал свой гнев на очень коротком поводке.
– А потому, если Фейра и впредь будет пропускать мои распоряжения мимо ушей, я снимаю с себя ответственность за последствия.
– Это называется ответственностью? – выпалила я, едва не хватив кулаком по столу. – Ты загнал меня в угол, будто волк – крольчиху! И укусил.
Ласэн прикрыл рот рукой. Его настоящий глаз засверкал.
– После совершения ритуала невозможно сразу вернуться в свое обычное состояние. Тебя предупреждали заранее: запереться у себя в комнате и не выходить до рассвета, – с равнодушным спокойствием продолжал Тамлин.
От его спокойствия я едва не рвала на себе волосы.
Я не могла сдержаться – даже не пыталась гасить раскаленную ярость, охватившую мой разум и чувства.
– Свинья фэйрийская – вот ты кто! – завопила я.
Ласэн взвыл от смеха и чуть не упал со стула. По лицу Тамлина расплывалась улыбка. Забыв про еду, я выбежала из столовой.
Целых два часа я рисовала портретики Тамлина и Ласэна в облике свиней. Затем взялась за третий, назвав его: «Две фэйрийские свиньи валяются в собственной грязи». Окончив его, я улыбнулась, глядя на солнечный день за окном. Прежний Тамлин вернулся.
И это наполняло меня… радостью.
За обедом мы извинились друг перед другом. Тамлин даже принес мне букет белых роз из родительского сада. Я широким жестом отказалась от подарка, отдав его в распоряжение Асиллы. Лукаво усмехнувшись, служанка сообщила, что отнесла розы в мою «живописную комнату». Я засыпала с улыбкой на губах.
Впервые за долгое время я спала без всяких кошмаров.
– Даже не знаю, радоваться мне или тревожиться, – сказала на следующий вечер Асилла, наряжая меня в золотистое нижнее платье.
Я стояла, подняв руки. Платье, сотканное из тончайших кружев, облегало меня, словно вторая кожа, и свободными складками ниспадало на ковер.
– Это всего лишь платье, – ответила я и снова подняла руки.
Теперь Асилла надела на меня прозрачное верхнее платье бирюзового цвета. Настолько прозрачное, что сквозь него просматривалось золото нижнего. Все вместе создавало удивительно красивое ощущение воды, пронизанной солнечным светом.
Асилла сдержанно усмехнулась и усадила перед столиком причесываться. У меня не хватало смелости взглянуть на себя в
