Жертвоприношение

Мазуревич показывал мне книги, в которых упоминались эти случаи. Еще там были сделанные очевидцами рисунки. И поверьте мне, сэр, я потом еще несколько недель мучился кошмарами.

– Хотите сказать, что то же самое произойдет и с Лиз? – в ужасе спросил я.

– Да, боюсь, что так, – ответил Биллингс.

– Она погибнет?

– Мне очень жаль, но я бессилен предотвратить это.

– Но почему? – недоумевал я.

Биллингс мрачно посмотрел на меня:

– С сожалением вынужден сообщить вам, дорогой сэр, что ваша Лиз уже одержима ведьмовской сущностью.

О, боже! Монахиня.

– Я видел, – признался я. – По крайней мере мне кажется, что я видел. Это была мерцающая фигура, похожая на монахиню.

– Да, – кивнул он. – Душа, если можно так выразиться, того существа из дочеловеческих времен первоначально пришла в Фортифут-хаус в теле Кезии Мэйсон. Дело в том, что Кезия Мэйсон умерла здесь. Я знаю это наверняка, поскольку лично видел ее смерть. И спрятал ее останки в нашей спальне – в вашей будущей спальне, – в пространстве под крышей. Вот почему с одной стороны дома замуровано окно, а в вашей спальне такой странный наклонный потолок.

Эта ведьмовская сущность ждала в своем закутке вашего прибытия. Да, она спала, но могла проснуться, как только рядом оказался подходящий носитель. Она начнет влиять на вашу Лиз. Точнее, уже влияет. Возможно, вы уже заметили необычные перепады ее настроения, желание спорить по пустякам и тому подобное.

– Да, – глухо ответил я.

– Что ж, – продолжил Биллингс, – когда ведьмовская сущность убедится, что Лиз стала подходящим носителем, она появится из стены и захватит ее разум и душу. Либо она уже появилась.

– А потом?

– А потом главной ее целью будет забеременеть от человека. То есть от вас, коль скоро так сложились обстоятельства. Вы оплодотворите ее трижды. Орально – семенем. Вагинально – слюной. И ректально – кровью. Это спровоцирует в ее теле появление трех эмбрионов и развитие трех разных видов Древних. Два из этих трех актов оплодотворения уже произошли. Остался последний.

– Как долго вынашиваются эти существа? – спросил я. – Я имею в виду, сколько пройдет времени, пока они не вырвутся наружу?

– Шесть или семь месяцев. За это время Лиз станет совершенно неузнаваемой. Она изменится физически, у нее появится много сильных и странных желаний. Ради вашего собственного блага, ради блага вашего сына, вам лучше держаться от нее подальше. Кезия стала… Нет, не хочу даже думать о том, как изменилась Кезия. Или, скорее, как она изменится.

– Кезия умерла точно так же? Родила этих тварей?

– К несчастью, да. К несчастью – и к огромному ужасу.

Я задумался.

– Скажите, – заговорил я спустя некоторое время, – хоть что-то осталось от прежней Лиз? Или эта ведьмовская сущность уничтожила все, чем она была?

– Честно говоря, не знаю, – ответил Биллингс. – Иногда, когда я разговариваю с Кезией, я вижу черты той милой девушки, которой она когда-то была. Но слышит ли меня эта милая девушка, не могу сказать.

– Я думаю о Лиз, – проговорил я. – Если она все еще Лиз, может, стоит попытаться вытащить из нее эту ведьмовскую сущность?

– Вы не сможете. По крайней мере мне такой способ не известен.

– А если я не буду больше заниматься с ней любовью? Если третий сын не будет зачат?

– Двое других вырастут – хотя и гораздо медленнее, чем если бы их было трое. Но когда они, наконец, появятся, у них хватит сил убить ее даже без помощи брата.

– Как насчет экзорцизма?

Биллингс покачал головой:

– Вы ничего не сможете сделать, сэр. Вообще ничего. Мы имеем дело не с дьяволом. Мы имеем дело с реальными существами, тварями, у которых есть своя форма и содержание, которые обладают высокоразвитым разумом. Они