– Спасибо.
Ощущая мою неловкость, он тепло улыбнулся.
– Брось. Я рад, что могу что-то для тебя сделать.
– Скажи, сколько…
Он перебил – взгляд сделался серьезным:
– Еще раз услышу разговор о деньгах – будешь носить леопардовые штаны в течение недели. Не снимая!
Мы одновременно расхохотались. Неловкость рассеялась. Отставив кофе, я с наслаждением вытянулась в мягком кресле и посмотрела на друга.
– Шикарные у тебя золотистые пряди в волосах!
– Нравится? Давай тебе такие же сделаем! Это всё Энди, это он предложил, гад…
Ни один другой человек не смог бы наполнить слово «гад» таким количеством тепла и любви, как это только что сделал Саймон.
Я улыбнулась, расслабилась, вытянула ноги и приготовилась слушать очередную байку из жизни под названием «Я и мой стилист». Взяла с блюдца мягкое шоколадное печенье, с удовольствием покатала на языке ягодную начинку и зажмурилась.
Иногда жизнь удивительно хороша!
Через час моя квартира сделалась похожей на вещевой склад.
Три пары новых джинсов, несколько блузок повседневных и праздничных, белая шерстяная кофта крупной вязки, два кардигана, пуловер, костюм-тройка, четыре юбки, элегантные брюки, два стильных плаща, восемь (!) пар различной обуви и чертовы леопардовые штаны со звездами, глядя на которые, я скрипнула зубами.
Саймон превзошел сам себя. Он позаботился не только об одежде, но и об аксессуарах – украшениях, ремнях, шейных платках, – и даже о чулках, упаковки которых громоздились в одном из картонных ящиков. Сверху лежала сложенная вдвое записка: «Если нужно нижнее белье – только свистни! Твой С.».
Я покачала головой. Вот шутник! Если бы кто-то сейчас увидел мою каморку, то решил бы, что сюда свозят краденое: всё новое, хрусткое, свежее, разве что без бирок и ценников. Постарался друг на славу, ничего не скажешь.
Примостившись, словно нищий под зонтом уютного кафе, на уголке собственной кровати, я оторопело разглядывала «богатство», прибывшее для того, чтобы бедная одинокая девушка спешно превратилась в сказочную принцессу и покорила великолепного принца. Что за бред? Куда я пытаюсь втиснуться – в чужие джинсы, в чужую жизнь? Новая одежда не изменит старых принципов, не скроет бедность души, разве что пустит пыль в глаза прохожим.
Зря я все это затеяла.
Нахлынувшая прошлым вечером волна оптимизма тактично схлынула туда, откуда пришла, оставив после себя нарисованную на мокром песке циничную усмешку реализма. Нужен ли мне еще один вечер тягостного молчания и обрывочные разговоры ни о чем, лишь бы замаскировать неловкость? Подписанный накануне договор несколько остудил мой романтический пыл и галькой отрикошетил по стеклам розовых очков – в радужной оправе красиво блестели осколки.
Дэлл – привлекательный мужчина, но чужой и совершенно не желающий сближения. Тогда к чему все это?
Уберу я лучше вещи Саймона в шкаф и не буду никому звонить. Налью себе чаю, почитаю журнал мод за позапрошлый месяц, сделаю вид, что всё по-прежнему. Друг никогда не узнает, что я ни разу не надела присланное, а Дэлл не расстроится, если его телефон этим вечером промолчит.
Зашумел поставленный на плиту чайник; солнечные лучи осветили дальнюю стену и сваленный на кровати ворох вещей. Я принялась сооружать бутерброд.
А через несколько минут зазвонил мобильник.
На экране высветился знакомый номер без имени. Я вздохнула, несколько секунд слушала звуки мелодии, затем, пересилив себя, нажала «Ответить».
– Алло.
– Здравствуй, Меган.
– Здравствуй, Дэлл.
– Как твои дела?
– Всё в порядке.
Возникла неловкая пауза, живо напомнившая вчерашний вечер.
