к бастующему водяному насосу или, в лучшем случае, обленившимся курам.
– Че те надо?! – крикнул дядя Миша без всякой теплоты в голосе.
– Йа!.. Нада!.. У-у-у… Эта-а!..
Заинтригованный лексиконом незнакомца, дядя Миша подошел ближе к забору и, желая помочь, спросил:
– Чего хочешь, декламатор ты наш? Что так тебя мучает?
Собеседник дяди Миши вдруг стукнул себя кулаком в лоб, охнул и вытащил из-под халата кусок пергамента. Перевернув его раза два, он наконец-то обнаружил что-то важное, наморщил лоб, пожевал губами и выдавил:
– Нада… Идти… Здесь нам!
– Ты сдурел? – заботливо спросил дядя Миша. Забор, проходящий по периметру заднего двора, являлся творением рук дяди Миши, и кому как не ему было знать сильные и слабые места этого фортификационного сооружения. Для человека, облаченного в ватный халат, хлипкая на вид преграда из колючей проволоки, заплетенной квадратно-гнездовым способом, являлась препятствием непреодолимым, и дядя Миша, пожалев одежду нахала, дал добрый совет:
– Шел бы ты… Вправо! Там через полсотни метров забор кончается.
– Нада идти здеся! – проявил упрямство собеседник дяди Миши. – Здеся!
Но дядя Миша уже равнодушно повернулся спиной к бестолковому мужику и побрел к дому. До темноты необходимо было еще приволочь с берега насос, сходить в курятник…
– Нада!.. Караван!.. Здеся!.. – неслось в спину дяде Мише. – Сегодня можно только!.. Йа-а!.. Конь!..
Мысли дяди Миши о насущных делах все больше глушили назойливый голос.
– И-и-э-э!.. Навоз!.. Й-а-а!!!
Дядя Миша резко остановился и повернулся к потерявшему всякую надежду мужику. Ключевое слово связало воедино части мозаики и позволило увидеть картину под нужным углом.
– Е?мое! Во склероз! – пробурчал дядя Миша себе под нос и добавил громче: – Э-э-э! Так ты, родимый, по поводу лошадиного навоза?! Где ж ты так задержался?!
Ответом было радостное повизгивание и энергичные кивки головой. Теперь стало совершенно ясно, что дядя Миша правильно понимает ситуацию и держит ее под контролем.
– Так давай его сюда! Как договорились! И вообще! Навоза нужно как можно больше! Ферштейн?
Дядя Миша пошарил взглядом вокруг в поисках старого ведра или тазика, не нашел ничего подходящего, а когда посмотрел в сторону забора, немного удивился. У забора никого не было. Раздраженно пожав плечами, дядя Миша отправился на берег Яманишки снимать насос.
«Час истины» давно миновал, и тащить насос дяде Мише активно помогали комары. Они лезли в нос и уши, толкали в спину, а те, которым удалось вцепиться в кисти рук, махали крыльями и натужно гудели. Где-то я уже упоминал, что астраханские комары сами по себе являются чудом природы и радикально отличаются от комаров из любой другой местности. Так вот, хотелось бы отметить, что яманский весенний комар по наглости и коварству превосходит любых двух астраханских: один на один загрызает противников в первом раунде, а искать аналоги с его грузоподъемностью – просто нет смысла.
Дядя Миша знал повадки и нрав местных кровососов и, памятуя о том, что любой крестный путь лучше всего проходить только один раз, зря руками не махал, перебить комаров насосом не пытался и закончил свою стезю у забора легкой рысью. Быстро заперев за собой калитку, он пристроил насос на место, легкими шлепками перебил комаров на руках и с садистской улыбкой потерся спиной о стенку летней кухни, размазывая нерасторопных наездников. Оставшихся в живых и особо наглых комаров дядя Миша взял с собой на веранду, мысленно обозвав их идиотами, и присовокупил вслух бессмертные слова Джона Сильвера, слегка адаптировав их под ситуацию:
– Через пять минут те из вас, что остались живы, позавидуют мертвым!
Слово свое жесткое дядя Миша сдержал. Перед тем как включить электрочайник, он поджег спираль «Раптора» и через пять минут наблюдал за тем, как совсем недавно беспечно-нахальные кровопийцы падают из-под потолка серыми тенями на стол, бьются в судорогах и навеки застывают в скрюченных позах.
– Это вам, собаки страшные, не коноплю по вечерам нюхать! – злорадствовал дядя Миша, смахивая дохлых комаров на пол.
Он не успел приступить к просмотру телепрограмм, и даже победой над миром насекомых насладиться в должной мере не сумел. Дом сотряс удар, и все вокруг принялось мелко, но весьма ощутимо дрожать. Секунды ушли у дяди Миши на то, чтобы определить – источник вибрации находится вне дома. Он привел арбалет в боевое состояние, вложил в него короткую тяжелую стрелу и, прихватив фонарь, выбежал наружу.
