его голову посетили свежие мысли. Во-первых, он подумал, что через задний двор прет тот самый «караван», который упомянул злыдень в халате. А во-вторых, ему страшно захотелось сорвать с заборов мешочки-талисманы, подвешенные индусом, и прекратить мешающее спать хулиганство.
Однако трезвые размышления подсказали, что если часть этого замечательного стада останется на острове, да еще и в пределах двора…
Дядя Миша в сердцах сплюнул, стараясь не задеть туман, и ушел в дом. Видимо, постепенно его сознание методом последовательного исключения, приглушило звуки всего безобразия, и он ухитрился даже посмотреть телевизор и задремать.
Проснулся дядя Миша от неожиданно наступившей тишины. Он вскочил с кровати, быстро оделся и выбежал во двор. Солнце только-только поднялось над горизонтом и бросило первые лучи на остров и в глаза дяди Миши. Щурясь, он посмотрел на то место, где ночью господствовал туман, зажмурился, пригляделся снова и сказал…
– …Твою мать!!! – потрясенно крикнул дядя Олег и обессиленно осел на стопку кирпичей. – Где ж здесь теперь яму откопаешь?!
– Вот-вот! – подтвердил я. – Практически это с некоторыми вариациями сказал и дядя Миша, когда увидел…
– Он кричал? – спросил дядя Олег. – Истерика была?
– Кричал, наверное… Но ведь не в первый раз. Попривык немного. Поклялся стрелять в любой ватный халат с улыбкой и в чалме… А истерика позже у меня была.
– Чего так?
– Сейчас покажу, – пообещал я, вынул из кармана карамельку «Лимонная», содрал фантик и бросил конфету на темную поверхность заднего двора, метрах в трех от нас.
Конфета одинокой искоркой желтела на лоснящемся, невесть с чем перемешанном грунте, на котором не росло ни одной травинки и не наблюдалось ничьих следов.
– Как же такое можно было сотворить? – спросил дядя Олег, оглядывая в свете фонаря раскинувшийся перед ним пейзаж.
Сам я неоднократно задавал себе этот вопрос и пришел к выводу, что «такое можно было сотворить» чем угодно, даже ломом. А еще, говорят, как-то черт иголкой поле вскопал. Правда, необходимо было иметь запас времени, выдающееся упорство и массу разнотипного навоза.
– Копыта, когти… – попытался я навести дядю Олега на верный след.
– Да сколько же их было?! – воскликнул дядя Олег и сам ответил на свой вопрос: – Похоже, что их было исключительно много и у всех непорядок с пищеварением… – Он наморщил нос. – Воняет!
– Воняет, – подтвердил я. – Но уже не так сильно. Подсохло малость, да и ветер сейчас дует от нас.
– А как удобрение не применяли?
– Ну почему… Дядя Миша огород удобрял и сад. Четырех тачек за глаза хватило.
– Ну и как?
– Не знаю… – мрачно ответил я. – Неделю назад огурцы посадили, а они уже на облепиху полезли, и цветы на них распустились размером с литровую банку… Я их боюсь!
– Это ты зря! Главное, что применение нашлось!
– Нашлось, – кивнул я согласно. – Только здесь, по краю, глубина больше чем метр, а в середине сколько – не знаю. А у нас не колхоз… Смотри!
Поверхность жижи вокруг карамельки дрогнула, образовала воронку, чмокнула, всасывая конфету, и выбросила капельку прозрачной слизи. Вонь значительно усилилась.
– Й-е-о! – прохрипел дядя Олег.
– Вот именно! – вздохнул я. – Любит, собака, сладкое! Да и сухарями не брезгует.
– А кто это там… и-ик… живет?… – Дядя Олег прокашлялся и снова начал мелко дрожать.
– А шут его знает! Я ни разу не видел. И можешь даже не предлагать ловить эту фигню на удочку, – предупредил я следующее предложение дяди Олега. – Плетеный капрон в палец толщиной порвался, как нитка!
– А если ее гранатой? – После первой своей победы над НЛО дядя Олег свято верил в способность советских гранат решать любые вопросы. – В батон эргэдэшку затолкать, мармеладом сдобрить…
– А если эта штуковина к нам сюда полезет разборки устраивать и права качать? – не дал я дяде Олегу додумать детали. – Извиняться будешь?
Мы закурили, и я, криво усмехнувшись, спросил:
