от удара током, и бросился было к упавшей, но сразу отскочил обратно, побледнев как лист для принтера. То, что являлось Хозяйкой реки, быстро превратилось в обтянутый сырой желтой кожей скелет, а лежащая на больничной кровати женщина выгнулась с шумным вздохом вперемешку со стоном и села. Глаза открылись, и в них была серость осенней воды. Противно захрустели хрящи и кости вытягивающейся в росте бывшей больной. На лице разгладились морщины, волосы бледно-голубой волной разлились на простыне и подушке, налилась грудь. Мало что теперь напоминало ту прежнюю, умирающую от рака.
– Лариса Ивановна, – тихо позвал врач, не веря до конца в происходящее.
– Имя мне Топь, – сильным молодым голосом ответила ему богиня великой сибирской реки.
Глава 26
Дед Семен сидел на подоконнике, понуро глядя на рыдающую Оксану.
– Я думала, что это как-то такое, а это, а я, а я… Я просто флешка к видеорегистратору. Ненавижу всех. Они твари. Выродки. Ненавижу. Лучше бы я сдохла. Совсем.
– Ну, все, все, все, – тихо шептала Аня, обняв девушку, – все мы винтики какого-то механизма.
Они покачивались в медленном ритме, словно целительница убаюкивала маленького ребенка.
– Но ведь… это нечестно, – продолжала взахлеб ронять слезы навья.
– Ну, нечестно, что с того. Ты жива. Это главное.
– Я мертва. Понимаешь, мертва. Я даже не дышу, только притворяюсь. И пульса нет.
– Ну, хватит плакать. Мертвые не плачут, а пульс – это не важно. Важно, что есть люди, которые тебя любят. Вон Егор между тобой и богиней встал, а ведь она его могла убить. Я тоже не брошу тебя, солнышко, и дед, и Ольха.
Аня незаметно для Оксаны сделала жест рукой, выгоняя меня из кухни, где они сидели. Я пошел в гостиную. Им сейчас действительно лучше не мешать, русалку успокоить надо, а у меня слов не находилось, хотя сердце щемило от сочувствия к чужой боли.
При моем появлении Марго известила о пропущенных звонках. Шесть неотвеченных. Два от Семерского и четыре от Белкина. Пока держал смартфон, снова позвонил большой начальник.
– Слушаю, товарищ полковник.
– Как себя чувствуешь после встречи с таким существом?
– Я-то нормально. У Оксаны истерика.
– Понятно. Домовой пусть за ней присмотрит, а вы всей командой на городскую свалку. Ту, которая находится рядом с трассой на Золотоордынку. Там пропала бригада мусорщиков и наряд полиции, поехавший их искать. На богов не нарывайся, а то знаю тебя. Одного мелкого почти в одиночку укокошил, с другими в обнимку ходишь. Если бы не знал положения дел, то подумал, что земные женщины тебя уже не прельщают, небожительниц тебе подавай.
– Не ходил я с ней в обнимку, а тот и богом не был.
– Был. Я с совещания по этому вопросу, сам знаешь у кого. Только вышел. Утвердили табель о рангах и базовые стратегии относительно этих объектов неорганической жизни. Теперь это так в юридических документах станет значиться. То, что он был зарвавшейся шушерой мелкого пошиба и с большим гонором, ничего не значит. Если говорю бог, значит, бог. Не порти отчетность. Я завтра буду, подробнее расскажу, архимаг, едрить твою налево. Задвинуть некуда.
Белкин бросил трубку. Я глянул на деда, которого тоже попросили с кухни:
– Слышал?
– Да, гляну за ней.
Лежащий на подоконнике полоз шумно зашипел как шина, у которой выкрутили ниппель. Его кольца, мерно бросая фиолетовые искры, сжались в маленький клубочек чуть больше связки шнурков от ботинок. Я аккуратно поднял змея и положил свой живой оберег в карман куртки, висевшей в прихожей на вешалке. Полицейскую машину ждать пришлось долго, за это время успели попить чай и еще раз произнести успокоительную речь для Оксаны.
При посадке в отечественную машину, оборудованную под спецавтомобиль, пришлось втискиваться со скрипом, так как там уже был, помимо водителя, тощий сержантик, а садились еще и мы. Радовало, что Аня и Александра были небольших габаритов, иначе бы вообще не влезли в зимней одежде.
Водитель включил проблесковые маячки и шустро выскочил из дворов на Галечную магистраль. Пробок особо не было, и мы быстро миновали Старофабричную улицу и Димовский мост. Пару раз под сирену проскакивали по встречке на улице Станислова. Выехали из города и вскоре прибыли на свалку. Там нас ждал хмурый Кузнецов. Рядом стояли два полицейских уазика. При нашем появлении из одной машины вышел неизвестный мне капитан.
