начала двадцать первого века, а не восемнадцатого…
Теперь же ситуация подошла к «точке невозврата»: во Франции начали вовсе уж откровенно заигрывать с атеизмом и сатанизмом, открывались масонские ложи самой необычной направленности[73], так что церковь… в том числе и ряд протестантских ветвей, были сильно недовольны происходящим. И они предложили свою помощь…
Замечательно, это прекрасно вписывается в нынешнюю концепцию развития Империи. Вот только беда в том, что это автоматически закрывает ему нормальное сотрудничество с исламскими странами, с еврейскими общинами за пределами Империи… Не окончательно, но если после принятия помощи и Победы он потом начнет менять законодательство на более либеральное к иным, не христианским конфессиям, многие воспримут это как «предательство идеалов», и управление Империей СИЛЬНО затруднится.
Хотя какого черта! С еврейскими религиозными общинами у него и без того скверные отношения… Им нужны гетто для контроля над соотечественниками, и нужно видеть, что эти самые соотечественники неплохо устраиваются в землях Империи, для чего требовалось только отбросить религиозные заморочки… тяжело, так и влияние на паству потерять можно.
Ислам? На его землях мусульман нет… Ну а Турция, ее вассалы и сателлиты[74] – враг естественный, с которым не будет мира. Да, будут проблемы на Балканах у тамошних мусульман. Насколько помнил и понимал попаданец, в его реальности эти проблемы тоже были. Другое дело – Балканы стали свободными ближе к концу девятнадцатого века, когда нравы сильно смягчились. Да и то влияние соседней Турции осталось на Балканах и в двадцать первом веке. Здесь же… Несложно предсказать поведение христиан, когда с Турцией будет покончено: они примутся отбирать свои исконные земли у переселенцев-мусульман, будут прогонять и вырезать обращенных в ислам соседей, будут насильно крестить детей и подростков… Словом, делать то же самое, что веками делали турки с ними.
Жалость? Была, но так… вялая. Игорь прекрасно понимал, что балканские мусульмане – это не давным-давно ассимилировавшиеся мусульмане российские. В России они уже давно встроились в русское общество, став там своими, – Юсуповы, Черкасские, Кутузовы и многие, многие другие… Все они давно стали своими – независимо от вероисповедания.
Здесь же ситуация была с обратным знаком: балканские мусульмане встроились в турецкое общество. Родственники-чиновники, родственники-янычары, родственники-землевладельцы – чьи земли не так давно принадлежали христианам, родственники- башибузуки – занимающиеся разбойным «промыслом» в христианских землях… В любом случае «чистить» пришлось бы очень жестко, выселяя как минимум половину мусульманского населения как потенциально опасных.
Если бы экспансия Империи на Балканы была «ползучей», возможно, местные мусульмане сумели бы перестроиться и более- менее бескровно влиться в Империю. Но… ясно, что захват Балкан предстоит если не ему самому, то Богуславу.
В этой ветви истории Турции противостоят сразу две империи – Римская и Русская. Противостоят дружно, причем Россия не особо лезет в европейские свары, сосредоточившись на южном направлении. И ведь есть результаты, да какие!
Так что у живущих на Балканах мусульман выбор будет предельно прост: принять христианство или покинуть пределы Европы. И… пожалуй, большинство спокойно поменяет веру, ибо этому самому большинству важней личное благополучие и ощущение огромной Империи, стоящей у тебя за спиной. А вера… в конце концов, все мы Люди Книги[75]…
Позвонил в колокольчик, и в дверях возник Тимоня, вытирающий с усов что-то жирное.
– Вели, пусть Яромира вызовут.
Денщик кивнул и исчез. Через полчаса в кабинет вошел Яромир – один из первых бастардов Игоря.
Внебрачный сын показал себя блестящим, но несколько кабинетным интеллектуалом, склонным не просто к аналитической работе, а к несколько отвлеченным философским рассуждениям. Поэтому, хорошенько подумав, Рюген приставил его в свое время к зарождающейся системе славянских тайных обществ.
Орденов всякого толка было в Европе предостаточно, так что скопировать структуру и подогнать ее под свои нужды было нетрудно. Тем более что попаданец помнил много из того, что в двадцать первом веке было банальщиной, а здесь – откровениями едва ли не уровня десяти заповедей. Помнил не так чтобы очень, обрывочно и неточно, но эти обрывки удалось свести в нечто целое, и получилось достаточно интересно.
Во всяком случае, только в Венедии было больше полусотни тайных, полутайных и явных обществ русофильского характера… что не исключало участия в них немцев и скандинавов – «общая история, общая кровь!». И что характерно: члены доброй половины обществ были твердо уверены в жутко древней истории этих самых обществ…
Такое положение вещей как минимум наполовину было заслугой Яромира. И если бы не излишняя флегматичность и полное отсутствие честолюбия, да еще и в сочетании с абсолютной привязкой к роду, быть бы ему королем. Что-что, а бесхозное королевство для него бы нашлось, пусть даже небольшое… Рюген еще несколько лет назад сказал это ему, но:
