Бали.
– Будет часть Империи?
– Хрена, – хрипловато засмеялся Рюген, – исключительно владения Померанского Дома!
Решив самые актуальные вопросы, императоры несколько расслабились и перешли уже на менее значимые темы.
– Сколько ты бастардов наделал? – начал Павел фривольный разговор.
– Семьдесят четыре, – не задумываясь, ответил Рюген.
– Силен, – покрутил головой Романов.
– Да… Силен не силен… Я мог бы и законными обойтись, просто давно уже психологию местных объяснили: если сделать ребеночка девице из какой-нибудь незнатной, но непременно большой и патриархальной семьи, то все ее родственники… А ВСЕ – это колена минимум до пятого… будут гордиться тем, что породнились со мной.
– Эк… Именно с тобой или вообще с императором?
– Со мной, сам же знаешь все эти мутноватые легенды о Возрождении Славян…
– Знаю, – кривовато усмехнулся русский император, – только вот получается уже, что они никак не мутноватые – сбываются!
– Ну… не важно. В общем, сплю не со всеми подряд, а как бы нелепо это ни звучало, кандидатуры мне подбирает служба Юргена. Чтоб внешность, здоровье, жениха не было, родни много да отношение ко мне самое… правильное.
– На Руси бастардов не любят, – театрально опечалился Павел – ему хватало и жены.
– Ну так Венедия и не Русь, – резонно возразил Игорь, – да я сам, откровенно говоря, не слишком понимаю этот механизм. Лет двести назад бастарды любых монархов считались едва ли не благословенными… Да нет, пожалуй, пораньше. Считалось, что монарх как бы представитель Бога в этой стране, не зря же Помазанник Божий. И вот поди ж ты – меня именно таким «Помазанником» и считают. Тебя, кстати, тоже – мы с тобой «Праведные Государи» в народе.
– Слышал что-то такое, да думал – льстят, – удивился собеседник.
– Льстят… А ты вспомни, сколько монархов за последние пару веков нелицемерно заботились о народе? Да не по Руси посчитай, а даже по всей Европе с Азией… Грозный[88] там, еще пяток человек куда как пожиже – вроде Кеттлера[89]… А по масштабу, мы с тобой как раз после Грозного и получаемся – земли собираем, да… Сам знаешь.
– На фоне всяких там Фредериков Австрийских да Старого Фрица с его военной экономикой или французского Людовика, просравшего страну… Мы и правда… Помазанники Божьи, – серьезно сказал Павел, – я как подумаю, что почти все они воспринимают данную им Богом страну не как Долг, а как… имущество… плохо становится. Так быть не должно.
Глава десятая
Неопределенные слухи о Большой Войне[90] с Турцией, ходившие по Империи в общем-то постоянно, начали приобретать некоторую конкретику. И пусть все наставления по военному искусству говорили о внезапности удара, в данном случае Игорь решил взять пример с древнего князя Святослава, с его «Иду на вы!»
Мало того, что форма «Вы» в Древней Руси подразумевала не множественное число, а… ТЬМУ – то есть он объявлял себя Борцом за Свет, в очередной раз подчеркивая свое звание паладина, так еще психологический настрой как своих воинов (на ТЬМУ идем!), так и противников: при славе непобедимого полководца сказать врагу заранее, что ты идешь на него войной… Многие дрогнут.
А самое главное, скрыть подготовку к Большой Войне с Турцией не получилось бы при всем желании, слишком уж масштаб велик.
Война масштабом поменьше уже велась русскими в Северной Америке. Пусть поселения там были сравнительно немногочисленны, но Англия не могла не учитывать этот факт, ведь оттуда в Россию шли меха, тюлений и китовый жир, другие ресурсы.
Парламент направил туда эскадру под командованием командора Ли. Поскольку направление считалось откровенно второстепенным, то и корабли направили того же класса: второсортные шхуны и фрегаты с второсортными экипажами. Зря…
Русских в Америке было сравнительно немного: от силы тысяч семь, да столько же метисов и аманатов, воспитанных в русских традициях. Были они разбросаны по территории от Аляски до Калифорнии, так что привыкшие к невысокой мобильности европейцев, британцы недооценили способность профессиональных охотников и купцов, ведущих торговлю с индейцами, к переходам. Между прочим, у торговцев в тех краях переход в полсотни верст с тяжелым тюком товаров на плечах считался делом рядовым.
Мобильные, решительные, привычные к дальним переходам, оружию, схваткам с враждебными индейскими племенами и дикими
