когда он управляет Потоком. Чем сильнее развита способность направлять Архэ – тем сильнее должна быть и воля халду. Иначе… – Ивейн многозначительно замолчал. – Для каждого аколита добавилось последнее испытание: камень баланса – плод совместных усилий лучших мастеров Ордена. Если камень решает, что воля человека недостаточно сильна, то испытуемому предлагают выбор: стать паладином – стражем Ордена или навсегда покинуть его.
Кассандра долгое время молчала, похоже, пытаясь понять услышанное.
– И что, работает? – спросила она наконец.
Ивейн кивнул.
– С тех пор еще ни разу Ордену не доводилось противостоять тем, кто умеет направлять Архэ. Браслеты, – он поднял руки, обнажив запястья, – сдерживают меня. Пропускают лишь малую часть той силы, которая была мне подвластна… Но этого недостаточно, – добавил он, – нельзя позволять чувствам контролировать разум.
Кассандра поморщила носик, отчего тем не менее стала еще милее.
– И зачем же для этого причинять себе такую боль? – спросила она.
Похоже, все еще не понимает.
– Боль… помогает концентрироваться. Напоминает, что плоть слаба. Воля должна управлять плотью, а не чувства. Чувства заставили тех отступников отвернуться от истинного пути. Чувства – дорога к погибели всего.
Кассандра задумалась.
– Знаешь, что… – сказала она наконец.
– Что? – спросил Ивейн.
– Будь моя воля, я бы как следует врезала человеку, который вбил в твою голову всю эту чушь и заставил сделать такое! Все эти твои халду – бесчувственные болваны.
Ивейн хотел возразить, но девушка прижала ладонь к его рту.
– Молчи, – приказала она, – теперь моя очередь говорить.
Ивейн забыл то, что хотел сказать. Он полностью растворился в касании этой нежной и мягкой, но неожиданно сильной руки. Весь остальной мир вокруг: карета со скрипучим колесом, прохожие за маленьким окошком, серые здания, другие паладины, которые идут по его следу, – все перестало существовать на этот короткий миг.
Кассандра убрала ладонь и заговорила:
– Когда-то одна девочка попыталась украсть у одного хорошо одетого господина кошелек. Она не хотела красть, но ей пришлось. Ее родители погибли, а дома ждала маленькая сестра, которая ничего не ела уже несколько дней. Девочка была неопытна и попалась. Господин мог поколотить девочку, мог сдать ее городской страже. Но ему стало жаль сироту. Он не знал о том, что заставило ее воровать, не знал и о маленькой голодной сестре. Он просто проявил сострадание. Он купил девочке еды и отпустил домой. – Кассандра сделала паузу. – А теперь скажи, паладин Ивейн, почему великие халду, которых за день до этого голодная девочка умоляла помочь, отправили ее обратно ни с чем?
Ивейн молчал, не зная, что ответить.
– Ты считаешь, что чувства – путь к смерти. На самом деле это единственное, что заставляет жить, – сказала Кассандра.
Ивейн заглянул ей в глаза. В них блестели слезы.
– Та девочка… это была ты? – спросил он.
Кассандра отвернулась, ничего не ответив.
Ивейн положил руку ей на плечо.
– Мы спасем твою сестру.
Тут повозка качнулась и остановилась. Открылось маленькое окошко в передней стенке, и в нем появилось небритое лицо возницы.
– Приехали, – сказал он.
Ивейн вышел из экипажа и помог выбраться Кассандре. Прямо перед ними нависало угрюмое серое здание. Прямоугольные формы и отсутствие декора делали его безликим. Над высокими бронзовыми дверями блестела золотом вывеска с одним- единственным словом: «Банк».
– Зачем мы здесь? – спросил он свою попутчицу.
– Страховка, – процедила Кассандра и решительно пошла к дверям.
Внутри серого здания оказалось совершенно не то, что Ивейн ожидал увидеть, разглядывая скучный фасад.
Колоссальное помещение, занимающее, наверное, целый нижний этаж, пестрило от обилия живых существ. Люди разного
