присутствовал кое-кто из политических советников президента, представители разведки и целый директор ЦРУ. Ну и сам президент, конечно. Обстановка в зале заседания была рабочей и даже в какой-то мере напряжённой. Обсуждались любые варианты, вплоть до повторной попытки захвата корабля, торпедного или ракетного удара с целью обездвижить крейсер с последующим ультиматумом.
Все были согласны, что любые запланированные провокации против «красных» кажутся детскими играми по сравнению с такой уникальной возможностью. Но, несмотря на то что у многих «ястребов» просто чесались руки, все понимали опасность прямой военной акции – теперь не прикроешься англичанами и близостью к зоне Фолклендского конфликта. Ко всему прочему, где-то там под ложечкой сосало здравомыслием и осторожностью от понимания нестандартности, неправильности всей ситуации – русских побаивались. Побаивались, как всё непредсказуемое, вспоминая одно известное выражение Бисмарка [86].
– Прошу не забывать – у крейсера на борту ракеты с ядерными боеголовками. Это вообще может быть тщательно проработанной операцией.
– Поясните!
Все уставились на начальника штаба морских операций.
Адмирал подошёл к карте, где крейсер незатейливо был помечен красной звёздочкой:
– Вот его местоположение, пройденный маршрут, предполагаемый курс. Как видите, поднимаясь к экватору, он забирал пару румбов на «вест», но затем взял строго на Камчатку. Скоро он войдёт в зону патрульной авиации Чили, базирующейся на острове Пасхи, и чилийцы должны нас информировать. Как видите, весьма прямолинейно. Конечный пункт Петропавловск, а точнее Вилючинск, но… – адмирал сделал паузу, словно желая добиться бо?льшего внимания, – как вы видите, на этой линии находится наша главная Тихоокеанская военная база!
– Ядерный удар по Пёрл-Харбору?!!! Но ведь это – война!!!
– С чего вы взяли? Кремль заявил, что корабль не их!
– Да мы этот крейсер зароем в ил!!!
– Несомненно! Вопрос когда – до и или после удара по Пёрл-Харбору. Экипаж – смертники, но это вполне в духе комми. Хотите сказать, что подобный крейсер дорогая игрушка, чтобы вот так им жертвовать? Отвечу – не дороже военной базы. Одной боеголовки хватит, чтобы на несколько лет вывести её из строя! Знаете, какая мне приходит аналогия? – И тут же ответил на свой риторический вопрос: – Офицеры парусного флота Её Величества под видом пиратов в не открытой войне против Испании!
Медленное, так нежелательно принимаемое понимание стало приходить в совещательные головы.
Председатель комитета, осторожно подбирая слова, протянул, запнувшись с формулировкой мысли:
– Объявляя «Вattlecruiser» персоной нон грата…
– Совершенно верно, – продолжил за него адмирал, – объявляя «Вattlecruiser» персоной нон грата, мы развязываем руки не только себе, но и ядерным боеголовкам на его борту.
Методы не меняются – увеличилась дубина.
– Стоп, стоп, стоп! – Высказываться можно было и сидя, но директор ЦРУ экспрессивно вскочил, сдвинув назад тяжёлое кресло. – Так мы далеко зайдём и в совершенно неправильном направлении!
Он потряс раскрытой папкой, обвёл ею по кругу, показывая, что перед каждым из присутствующих лежит подобный документ.
– Вот здесь у нас подробная хронология, факты, заявления и, главное, разведданные с аналитическими выкладками, в том числе и военных экспертов! Если вы ознакомились с содержимым, то должны были заметить, что «русский» не выходил за рамки Морского права.
– Но…
– Если вы хотите что-то сказать о двухсотмильной зоне, которую ввели британцы и сами же её нарушили, с непонятными действиями «Конкерор», а затем и потоплением субмарины, а также атакой «Вулканов», то англичане сами признали, естественно, нам и приватно, что попались на удочку провокации аргентинцев.
Ядерная угроза всё же была пугалом, даже для тех, кто мог и внутренне был готов к таким радикальным решениям. Поддавшись воображению после предупреждения начальника штаба морских операций, почувствовав неприятный холодок в спине, люди частично устыдились своего липкого страха.
Отпустило – на лицах появились ироничные улыбки, глядя на паранойю адмирала. Кто-то в наказание своей минутной слабости накручивал себя воинственностью.
