– Конечно, не боятся! Фараонов не боялись, тем более – какого-то там гуннского царя. Те, кто хоронил, кстати, это прекрасно понимали – потому и сделали все, для того чтоб никто и никогда могилку ту не нашел! Реку, вишь, отвели, всех причастных убили… Видать, на заклятье-то не особо надеялись.
Через три дня супруги уже знали все. Все, что нужно было для того, чтобы разрозненные ниточки-рисунки сложились в более- менее понятный узор. Как удалось установить Хильде, года полтора назад некий приказчик тоже закупал отраву – крысиный яд. Вывез целый воз, да потом так в городе больше и не появился – сгинул, видать, от мора сгорел – тогда такое повсеместно случалось. Однако у приказчика этого остались знакомые, на рынке и в тех же лавках, их и искать не надо было – никуда не делись, торговали себе. Онито и вспомнили, перед самым отъездом как-то проговорился приказчик – мол, скоро на Саву-реку едет. Он и место называл, да они не запомнили, там и городов-то нет, одни селенья да виллы-усадьбы. Туда-то он крысиный яд и повез – выгодное, сказал, дело. А как же, конечно выгодное, еще бы! Люди уже смекать начали: чума-то – она не только с Божьей карой, но и с грызунами связана.
Пока супруга в сопровождении свиты воинов рыскала по лавкам да рынкам, Радомир тоже не терял времени даром – проверил склады, те, что тянулись на пристани вдоль Данубия. Перезнакомился со всей местной теребенью, с кем надо, поговорил, выпил. И кое-что выяснил! О повозках, о кирках да лопатах, о лодочниках с Савы-реки.
Мало того! Тщательно перерыв комнаты и осмотрев все свитки-книги, молодой человек неожиданно наткнулся на записки, нечто вроде дневника, написанные, естественно, на латыни. Довольно пространные, с обширными философскими размышлениями и экскурсами в прошлое – видно, именно поэтому их и не изъяли те, кто потом зачищали следы. Или они вообще ничего не читали. А зачем? Ключевых свидетелей устранили – вот и хорошо, дело сделано.
А между тем, ежели не полениться, в записках-то можно было отыскать нечто полезное. Некие намеки на то, что инженер называл римским словом «адифиция». По сути – это богатая усадьба, часто с укреплениями, к примеру – с частоколом. «Зеленые Буки» – так ее называл Марцелий – и усадьба сия, насколько можно было понять из записок, как раз и располагалась на Саве-реке, причем в конкретном месте – в паре десятков миль от перевоза, что на Янтарном пути. А путь этот, если начать с Балтики – проходил по рекам: Висла – Одер – Морава – Дунай – Сава и дальше уже – в Адриатику.
И туда же – примерно туда – отправились и возы с лопатами и кирками, и незадачливый приказчик с крысиным ядом.
Рад даже руку согнул в локте и выкрикнул довольно и громко:
– Йес!
Глава 11
Весна 455 г. Сава-река
Зеленые Буки
Пологая излучина широкой реки поросла шикарной буковой рощицей; высокие, с мощными стволами и густыми кронами деревья шелестели листвой, словно бы шептались между собой о чем-то вечном. В ветвях неутомимо стучал дятел, кое-где показывались из дупла и белки, серые, за зиму отощавшие, они быстро нагуливали блеск. В густом подлеске – можжевельник, бузина, дрок – перепархивали с кусточка на кусточек какие-то маленькие серые пичуги – пеночки или малиновки. Пели они красиво – заслушаешься, даже многие воины улыбались их песням.
То, что было указано инженером под именем «Зеленые Буки», несомненно, находилось где-то здесь, что вполне совпадало и географически – примерно в двадцати милях от перевоза. Только вот, «адифиции», усадьбы, нигде видно не было, да и вообще, окружающая местность почему-то производила впечатление безлюдной, покинутой. Зверья в лесу слишком много, белки и даже молодые косули совсем не боятся людей – незнакомы с охотниками? Наверное, так.
– Тут и расположимся, – утирая лоб от пота (жарило сегодня знатно, по-летнему!), Радомир кивнул на небольшую полянку, со всех сторон укрытую густым колючим кустарником. Действительно, удобное было место, тем более, что совсем рядом журчал впадающий в близкую реку ручей.
Саргана согласно кивнула, только предупредила, что ее гунны разобьют лагерь чуть дальше от реки, в лугах.
– Видишь ли, мои люди не знают и не любят леса, князь. Ну, еще бы! Конечно же, не знали – степняки ведь. А то, чего не знаешь, невозможно любить.
Что ж, наверное, это было и к лучшему – гунны Сарганы всегда держались от остальных воинов в стороне, всегда были сами по себе, ни с кем из словен не общаясь. Слушали только свою повелительницу.
– Я буду приходить вечерами к вашему костру, – прощаясь, улыбнулась воительница. – Но, если обнаружу что-нибудь интересное первой, конечно же, немедленно отправлю гонца.
На том и порешили, гунны отъехали, скрылись, и верные дружинники Радомира принялись разбивать бивуак. Местечко всем