«А что не продается – отнимается» – Амин отлично знал эту шахредскую пословицу. Но промолчал.
Шахредский царевич действительно вернулся – уже глубокой ночью. Смешавшись с тенями, прокрался в сад, заглянул в одно из окон дома. Он был уверен, что преуспеет – кто сравнится с шахредцами в умении забирать то, что им нравится? Ни один человек не заметит тень, ни один человек не услышит ее легких шагов… Да, так и было – только и сам царевич услышал шелест крыльев слишком поздно. А потом барахтался, как червяк, в громадных птичьих лапах, пока не понял, что летит высоко, а внизу проплывает, гоняя волны песка, пустыня.
У клыкастых камней, растущих из серебрящегося под лунным светом песка, его, наконец, отпустили. Царевич чуть не врезался в один «клык», но быстро перекатился в боевую стойку, выхватив короткий загнутый меч.
Оседлавший соседний «клык» растрепанный мальчишка улыбнулся и скрипуче произнес:
– Ты правда думал, что меня держат в клетке?
– Хумай? – только и смог прошептать царевич.
– Хумай, хумай, – отозвался мальчик и засмеялся, уловив жадный блеск в глазах шахредца. – Ты вроде чудо хотел, а царевич? Ну держи тогда.
Царевич машинально поймал хрустальную подвеску в виде песчаной львицы. Покрутил в руках, нахмурившись, – львица скалилась, ловя лунный свет.
– Тут летающий ковер один мой знакомый джинн забыл, – спускаясь на песок и три раза подпрыгивая, сказал мальчик. Задрожала земля – и перед ошеломленным царевичем открылся черный зев пещеры. – Можешь сходить, забрать. Если ты смелый, конечно. Там, внутри – гули, и я тебя честно об этим предупредил.
Царевич перевел взгляд с пещеры на мальчика.
– Хумай, идем со мной…
– А, не начинай! – бросил мальчик, фыркнув. – И запомни на будущее: меня ловят только неудачники. Или могущественные колдуны. Не советую связываться ни с теми, ни с другими. И, если честно – еще раз тебя увижу, натравлю на тебя знакомых джиннов. А у меня полно знакомых джиннов. Я предупредила.
Царевич, хмурясь, вертел в руках подвеску.
– Но почему…
– Потому, – улыбнулся мальчик, – что я не продаюсь. Удачи, царевич, – и, засмеявшись, раскинул руки-крылья.
Спрятавшись за камнями неподалеку, Амин смотрел, как взлетает в черное небо сверкающая лазурью птица – а оставленная ею тень-царевич мгновение спустя исчезает в пещере.
– Ес-с-сли его там не убьют, он с-с-станет с-с-султаном, – прошипел змей, свешиваясь с локтя юноши. – С-с-сайеда привела его в с-с-саму пещеру чудес. Правда, забыла с-с-сказать, как оттуда выйти, – земля задрожала, и пустыня поглотила вход в пещеру, спрятав, как и было раньше. – Хотя там внутри, конечно, напис-с-сано.
Амин кивнул. Он знал и «про написано», и про джиннью, охраняющую пещеру. Шахредский царевич точно не заскучает.
– Верни меня в Ямму, – попросил он змея, когда синяя птица в вышине растворилась среди звезд.
– С-с-лушаю и повинуюсь, – рассмеялся змей.
– Ты что, боялся, я убью этого ибни? – рассмеялся Валид, сметая персики с блюда. Вокруг сновали слуги – в самой дорогой чайхане столицы, несмотря на ранний час и лихо заломленные цены, было людно.
Амин поставил кружечку пряного кофе на стол.
– Нет, я боялся, что он тебя поймает.
– Не хочешь делиться удачей? – фыркнул Валид.
– Не хочу, чтобы ты сидела в клетке.
Валид отмахнулся – и набросился на щербет, мгновенно вымазываясь до ушей.
– Ну чего ты такой грустный, Амин? Ты задумчивый последнее время. Собственно, все то время, что я с тобой, ты задумчивый. Что не так?
– Двенадцать лет, – Амин повертел в руках персик. – Мой брат обзавелся морщинами и седыми волосами. Я – не меняюсь. Объяснишь?
Мальчишка поморщился.
– Ну ладно, ладно… Я была у Манат. Ты, кстати, приглянулся старухе. Она зовет тебя зайти как-нибудь в ее шатер, поболтать, пальчики покушать. – Амин поперхнулся, вызвав у мальчишки улыбку. – В общем, я дала ей свое перо, она смешала его со звездной пылью и приложила к твоей нити. Так что ты теперь бессмертный. По крайней мере пока я рядом.
