друзьях и возможностях их спасения.
Разбудил его запах жареной дичи и урчание в собственном желудке. Две луны стояли высоко над головой, а третья укрылась за отдалённым горным пиком, окутанным желтоватой светящейся дымкой. Дракончик уже начал привыкать к грандиозности окружающих пейзажей, совсем не похожих на то, что он мог увидеть в подземельях.
Он повернул голову на запах пищи… и от неожиданности чуть не свалился со скалы.
Сложив крылья и туго обернувшись хвостом, на краю каменной площадки примостилась Беда, явно стараясь занимать как можно меньше места. И всё же она сидела совсем близко, и жар от её медно-красной чешуи исходил страшный. Приятное убаюкивающее тепло Солнышка или Бархана не шло ни в какое сравнение. Это был жар вулканической лавы.
– Ну, наконец-то, – улыбнулась Беда и кивнула на кусок мяса, который лежал между ними. – Вот, принесла тебе вкусненького. Специально стражника посылала. Ничего, что подгорело немного? – Она виновато растопырила передние лапы.
Запах напоминал жареную утку. У Глина текли слюнки, но приближаться к Беде было страшно: а вдруг обожжёт, хоть бы и случайно?
– Не бойся, – сказала она, угадав его мысли, – я не буду шевелиться. – И добавила, оглядываясь на спящих узников вокруг: – Просто подумала, что так незаметнее, чем летать вокруг.
Вот тебе и чудище! Неужели эта заботливая милашка и есть тот самый жестокий убийца с королевской арены?
Глин осторожно протянул лапу, пододвинул к себе мясо и проглотил почти не жуя. В пасти остался привкус золы и хрустящие кусочки угля.
– Вот это да! – изумилась Беда. – Ну и аппетит у тебя. Хочешь ещё?
– Мне хватит.
Она хмуро провела когтем по трещине в скале.
– Может, мне уйти?
– Не надо, – буркнул Глин, и в её глазах мелькнуло удивление, – лучше поговорим.
– Ты разве не боишься меня? Видел же, что я умею.
– Боюсь, конечно, – не стал он скрывать, – но не с голубями же беседовать. Только и болтают, что про ремонт гнёзд, да на кого сегодня успели нагадить.
Беда сдержанно хохотнула. Вообще, она была какая-то подавленная, совсем не то, что в прошлый раз.
Глин заглянул ей в глаза.
– Что с тобой?
Она часто заморгала, не ответив, потом произнесла задумчиво:
– Странный день сегодня.
– Почему?
– Тот песчаный… Горизонт… он просто сдался. – Забывшись, она приподняла крылья, и Глин испуганно сжался. – Зачем? Ну кто так делает… Наверное, надо было отпихнуть его, чтобы дрался как следует. Её величество очень рассердилась.
– На тебя? Ты же не виновата.
– Думаешь? – Она снова моргнула, потом покачала головой. – Нет, королева права. Я отвечаю за то, чтобы бой был интересным, даже если противник ленится.
– Зачем тебе это всё? – нахмурился Глин. – Ради неё? Или ты так любишь… драться?
Он чуть было не сказал «убивать», но побоялся услышать ответ. Вдруг ему тоже понравится, если за это не станут наказывать? А может, понравится тому убийце, которого взрослые так хотят в нём пробудить? Может быть, завтра на арене…
– Конечно, – кивнула Беда. – Дерусь я хорошо, а больше ничего и не умею. И ради неё тоже, ведь она моя королева, а я королевский паладин!
– Почему ты? – он не решился спросить прямо:
– Ну, меня никто не любит, все обходят стороной. Ты же сам видел. Слишком много огня, такая уж я родилась. Обычно таких сбрасывают с высокой горы. Моя мать… – Беда нахмурилась, – так и хотела сделать, но королева спасла меня, а её наказала… казнила.
– Ого, – протянул он.
Она кивнула.
– Да, вот так, а ещё я сожгла своего близнеца, когда ещё мы были в яйце. Вытянула из него весь огонь, а самого спалила дотла. – Беда повела крыльями с деланной небрежностью, но голос её дрожал.
