условиях, что под масками давно уже не видно лица. А ее личное дело сотню раз переврано, засекречено и переврано снова. И имя, естественно, не настоящее… Как и у всех нас.
– Имена мы обычно оставляем. – Магиня улыбнулась своим воспоминаниям. Даже после всего случившегося они радовали теплом. Эдди и Фредди – навсегда…
– Имена – да, – кивнул бывший муж. – Но много ли толку от того, что мы знаем, что наш враг – Элла Как-вам-будет-угодно? Вернее, Элеонора. Это – полное имя, но она редко пользуется им.
– Элеонора? – мелькнуло что-то на границе сознания, словно она знала когда-то, но забыла. – Откуда она? Сколько ей лет? Этого ты тоже не знаешь?
– Нет. Чтобы достичь таких высот, нужно быть никем из ниоткуда.
Фредерик мог бы добавить: «Как я». Но Адалинда не нуждалась в лишних объяснениях.
Значит, им нужно найти эту Эллу из ниоткуда.
Эллу Как-вам-будет-угодно.
Элеонору.
Полное имя казалось более правильным.
Почему?
Может быть, потому, что сама Адалинда не любила сокращений. Только «Эдди» – и так ее называл лишь один человек, а Ада или Линда – нет, никогда. И Дориану не нравилось.
Дориан.
Было что-то еще, связанное с Дорианом.
Элеонора связана с Дорианом? Или она, Адалинда?
Адалинда.
Ада-Линда.
Элеонора.
Элла-…
– Нора, – прошептала магиня, сама удивленная случайной догадкой.
Бывают ли такие совпадения?
Конечно, нет.
Если ее предположение не фикция, то совпадений в этой истории не было с самого начала – только четкий расчет.
Глава 29
За два дня Сидда Бейнлаф до того запугал подчиненных, что на третий даже госпожа Марджори, за годы ко всему, казалось бы, привыкшая, и та входила в кабинет шефа с опаской, ставила на угол стола поднос с чаем или же клала документы и выходила, бесшумно прикрыв за собой дверь, и чудо, если тут же в эту дверь не летел принесенный только что стакан или тяжелое пресс-папье.
Сидда и сам понимал, что ведет себя не лучше профурсетки-истерички, от которой сбежал любовник, но руки так и чесались разбить что-нибудь, сломать… Сломать хотелось шеи господам из ВРО. Или ноги хотя бы, чтобы в контору его больше не ходили, бумажек своих паршивых под нос не совали. А то повадились, понимаешь, – каждый день, как к себе домой! У Сидды сейф забит уже их предписаниями – и все как одно с грифом секретности наивысшего уровня, с печатями военного министерства и Совета архимагов. И требования такие, что не только стакан – лоб о стену расшибешь от бессильной злости: дело Лленаса закрыть, все документы и наработки по оному передать представителям одаренных, список агентов, лично занимавшихся, предоставить и самих агентов выдать «для беседы»…
Бейнлаф и сам не прочь кое с кем из агентов побеседовать. Не для дела даже – для себя. Убедиться, что жив-здоров. Хотя бы жив – и то неплохо. Только не питал Сидда на этот счет особых надежд. Скопа и раньше пропадал, он ведь не из тех, кого на заданиях вести нужно и каждый шаг контролировать: если решит, что лучше затихнуть на время и связи оборвать, так и сделает. Но прежде знак даст, чтобы не искали и планы ему не путали. Да и обстоятельства такие, что никак исчезновение Скопы с продуманной операцией не вяжется, а вяжется очень крепко со смертью Алистера Ранбаунга, с девицей Гроу и – демоны бы ее побрали! – с Адалиндой Келлар. Свидетели нашлись, которые дамочку эту и у дома Ранбаунга видели, и в самом доме. Экономка, дворецкий – Вильямс, кажется. Занятные вещи этот Вильямс рассказывал, пока его специалисты из ВРО не обработали. Якобы женщина, та, что по описаниям точь-в-точь вдова Келлар, тоже из одаренных и с гостем Ранбаунга в тот день сцепилась по-своему, по-мажьи. И картинка, которую Сидда месяцами по кусочкам собирал, тут же рассыпалась. А та, что взамен нее вырисовалась, совсем шефу
