Рецепт мы, к слову сказать, опробовали, изведя на два ведра браги несколько стогов сена, которые я самолично раскидал вилами, помогая Ролло с Бонитой выискивать нужные растительные ингредиенты. Могу со всей ответственностью заявить, что в данном конкретном случае силы и время были потрачены не зря – бормотуха в итоге получилась на редкость забористая и, что особенно радовало, не шибко вонючая. А успешно прошедшую все испытания рецептуру мы загнали Торму-кривому – владельцу кабака «Пенная кружка» – аж за 18 талеров.
Вот так и жили. Унылая и слякотная осень сменилась сырой и теплой зимой, когда выпавший с вечера снег поутру начинал таять, чтобы ночью схватиться ледяной корочкой, а через пару дней быть смытым холодным дождем или растечься грязными лужами под промозглым покрывалом серого тумана. А затем с бескрайних степных просторов повеяло теплом, и как-то резко наступила весна.
Устойчивые восточные ветра всего за несколько дней высушили пропитавшую все и вся влагу, очистили небосклон от низких грязно-серых туч, что месяцами висели над нашей головой, то и дело разражаясь какой-нибудь мокрой мерзостью, и принесли в нашу жизнь долгожданные изменения. Стиг, с утра пораньше завалившись в наше скромное обиталище, привычно повесил на гвоздь ножны с мечом, забросил в угол грязные сапоги и, шлепая по доскам пола босыми ногами, проследовал к столу. Ролло молча кивнул, приветствуя вновь прибывшего, я, салютуя, приподнял полупустую кружку с пивом, Бонита, пискнув что-то неразборчивое, бочком проскользнула в сторону кухни, Стиг проводил ее задумчивым взглядом, да так и застыл с вывернутой назад шеей. В себя лейтенанта привел стук опустившейся на стол кружки.
– Господа, вы тут еще лишаем не покрылись – всю зиму в такой сырости безвылазно просидеть?
– На себя посмотри! Мы хоть в соседний город иногда наезжали, или… – я, прищурившись, окидываю гостя оценивающим взглядом, – есть конкретные предложения?
Стиг расплывается в довольной улыбке.
– А как же! У нас, кажется, намечается настоящее веселье. Хочешь поучаствовать?
– М-м-м… до конца терции я совершенно свободен… почему бы и нет? А что за мероприятие хоть?
– Тебе понравится! Заодно и проверим, как ты усвоил то, чему я учил тебя последние полгода.
– Даже так?
– Ага. Будет весело!
– Уверен?
Ле Серк нарочито корчит обиженно-недовольную рожицу.
– Ты за кого меня принимаешь?
Я подымаю раскрытые ладони, сдаваясь перед столь мощным аргументом. В этом весь Стиг – все его мысли крутятся вокруг фехтования, службы в гвардии и дружеских попоек. Именно в такой последовательности. Подозреваю, что есть еще одна категория мыслей, но по части своих отношений с прекрасным полом ле Серк поразительно немногословен, так что утверждать ничего не могу. Сейчас же явно наклевывается возможность подраться, что безмерно радует задиристого лейтенанта. Вот он и спешит поделиться радостью с товарищем, будучи абсолютно уверен, что от перспективы поучаствовать в смертоубийстве я буду счастлив не меньше его. Ну что ж, не будем разочаровывать хорошего человека! Ведь разве не для этого я торчал тут все эти месяцы?
– Так когда выступаем?
– Завтра. Приходи утром в форт. С собой можешь ничего не брать, кроме оружия. Я обо всем позабочусь.
– Куда едем-то?
– Недалеко. Сам увидишь.
Стиг загадочно улыбается.
Неужели? То, о чем так долго твердили мы с Ролло, – свершилось?
– Орки?
Улыбка лейтенанта становится хитрее.
– Не совсем.
Глава XXIX
Заинтриговал лейтенант, чо уж там. Утром, когда я, как договаривались, приперся в форт, градус интриги поднялся еще выше.
