– Ха! Нищие раздают награды… щедро. Впрочем, как и богачи. И те и другие не держат слова. Нет, я не наёмник, теперь только сам за себя.
– Виллейн! Ты должен, обязан помочь! Иначе зачем пришёл в Магикус, спасая принца?
Я помедлил, говорить ли правду.
– Я спасал Эритора, милая Рилайна, – промурлыкал я и добавил тоном ниже: – Выкладывай, что задумали, а я решу, что делать.
Рилайна фыркнула, наморщила носик.
– Хорошо, но ты кое-что забыл.
Откинулась на подушки, сквозь щёлочки век внимательный взгляд.
– Не может быть! У меня отличная память.
– Увы, об этом забывают все мужчины. Помнится, на некоем острове нас грубо прервали, и ты остался неблагодарен… за снадобье!
Одеяло полетело в сторону, я уставился сквозь ночную рубашку, такую полупрозрачную, что словно нет вовсе.
– Что-то подсказывает, – невозмутимо проговорил я, – здесь могут прервать гораздо грубее!
– Понадеемся на лучшее!
Веки Рилайны сомкнуты, губы тянутся к поцелую, а на щеках и вниз по шее разгорается жгучий румянец…
За окном слабое зарево рассвета, первых лучей ещё ждать и ждать, но черноту неба меняет синева, а звёзды поблекли.
– Помоги одеться, – мягко, почти робко попросила Рилайна.
Выскользнула из постели, потянулась всем телом, оттопырив известное место. Я закатил глаза к потолку, чувствую, как кровь возвращается к голове, минуя сердце. Вернулась и способность здраво мыслить.
Глава 11
Я прилип по ту сторону окна, когти на кончиках пальцев впиваются в щели кладки. Рилайна стреляет глазами в распахнутые створки, и Первый правитель, нелёгкая принесла так не вовремя, вот-вот заметит. Чёрный как ночь ворон, противно скрежеща когтями по меди крыши, съезжает на заднице от шпиля до края. От мерзкого звука корёжит, по коже мурашки размером с мышь, нестерпимо хочется заткнуть уши. Три взмаха крыльями и ворон наверху, глядит бусинкой глаза, клюв раскрыт в насмешке.
Голоса в спальне затихли, хлопнула дверь. Я ввалился обратно, крадусь на цыпочках следом. Подмигнул служанке, та глядит весело и с хитрецой, я двинулся вслед голосам вниз по лестнице. На полпути Рилайна с правителем свернули в боковой коридор, я заспешил вниз, прикидывая, как протиснуться мимо засони-стража.
Дверь распахнута настежь, в сторонке капитан кулаками отчитывает незадачливого служаку. Первые подводы, что спешат с утра доставить самое свежее, уже разгрузили. Телеги стоят в очередь на выезд, извозчики орут приглушённо – одна из подвод застряла прямо в воротах, колесо с обломком оси отвалено вбок.
– А ну, плешивые! Живо на руках выносите! Нечего толпиться тут! – прокричал капитан, позабыв про разнос. Извозчики кинулись подымать. Я пристроился сбоку к телеге, очи долу. Миновали ворота, я тихо, бочком в сторону, никто и не заметил.
На небе розовеет, далёкие облака у горизонта подсвечены красным, что предвещает хороший и ясный день. На дальнем конце города из-за крыш выглянул край солнца, и склоны гор на западе сразу засияли лиловым.
Я припустил через площадь, что кольцом вокруг дворцового комплекса, прямиком на широкую улицу. Впереди перекрёсток, мне направо к городским воротам, но тянет налево, что неудивительно после встречи с Рилайной. Но мысли о Раифе, в груди сладко замерло, а воображение рисует такие сцены!
Я на полпути к кварталу мелкиндов, и вокруг суета. Добротные повозки прыгают подбитыми медью ободами, стучат по брусчатке, за бортиками среди тюков дети, вертят головами словно птенцы в гнезде, лица тревожны. Взрослые мелкинды пешком, берегут лошадей. Я ловлю удивлённые и изредка злобные взгляды.
Квартал сородичей позади, я ступил на Горелую площадь, народ подтягивается спозаранку боковыми переулками. Старательно гоню воспоминания о вчерашнем, о веере тел вокруг пустой ямы. Яма засыпана свежей землёй, а люди, люди прут как ни в чём не бывало.
Из пока редкой толпы выскочил мелкий, с гоблина, тип, одёжка на худых плечах как на вешалке, поперёк живота лоток со снедью.
– Орешков купи! Может, сушёных близзаров? – привязался лоточник. Оглянулся по сторонам, понизил голос до шёпота: – Есть кое-что иное, с былых времён. Интересуемся?
