Начальник службы безопасности посмотрел на меня так, что я тихонько ретировалась. Крайом был настолько сильно не в духе, что мелькнула мысль о том, что он кликнет палача. Для меня.
Но это было вчера. А сегодня, подбадривая себя мыслью о том, что вряд ли он решится что-то предпринимать против невесты главнокомандующего в период войны, я зашла в приемную.
— Его светлости нет, — радостно поприветствовал меня ординарец. — И господин граф просил передать, что появится только завтра с утра. Служба, понимаете.
Понимала ли я?! Конечно! И Крайом, и Ричард изо всех сил намекали мне, что вопрос со статьями надо решать с наследником. А вот этого мне и не хотелось…
Так, еще одна попытка! Фредерика я застала у Наташи. Его взбунтовавшееся величество эти несколько дней либо музицировали, либо устраивали литературные вечера с Наташей.
Император читал вслух то, чем одарила муза молодую мамочку, а затем вместе они обсуждали особенно удавшиеся места. Идиллия временами прерывалась требовательным плачем малышки — духовной пищи младенцу было явно маловато.
Девочка, кстати, росла не по дням, а по часам, как в сказках! У малышки был хороший аппетит и крепкий, здоровый сон. Ирвин только и успевал улыбаться и одобрительно качать рыжими кудрями. После каждого визита к Наташе целитель спешил удалиться как можно скорее и незаметнее. Дело в том, что император каждый раз требовал подробнейший отчет о здоровье обеих дам, что очень нервировало Ирвина. Бедняга и так ничего не успевал!
Слугам во дворце тоже досталось. Фредерик просто впал в бешенство, когда осознал, что к дочери нашей писательницы относятся брезгливо-неприязненно. Незаконнорожденная все-таки. Да еще и девочка. Те, кто шептались на эту тему по углам, были наказаны, и довольно строго. Во всяком случае, во дворце они служить больше не будут никогда. Но меня это только радовало. Что- что, а подобный чудовищный архаизм давно пора бы вымести из империи поганой метлой!
— Фредерик, мне необходимо разрешение на публикацию журнала, — сказала я, когда зашла к Наташе.
— Этим должна заниматься служба безопасности, — отмахнулся от меня император. — Все вопросы к Крайому.
— Он занят. И его нет во дворце.
— Так обратитесь к Брэндону.
— Фредерик! — взмолилась я.
Наташа смотрела на нас и улыбалась.
— Может быть, вы нам поможете? — попросила и она. — Если не подписать сегодня, то получается, я зря торопилась с романом.
— А я его читал? — засиял улыбкой император.
— А если вам его дать почитать — подпишите? — пошла в наступление Наташа, включив все свое обаяние.
Я вдруг посмотрела на нее внимательно. За эти дни она очень изменилась. Во-первых, стала совсем худенькой — малышка ела и поправлялась, а мама таяла на глазах. При этом у женщины был зверский аппетит. Все поверхности тумбочек и столиков были заставлены тарелочками, мисочками, чашечками и вазочками с кремом, джемом, а также соусами, что традиционно подают в империи к мясным блюдам. Красный, чем-то напоминающий кетчуп, — к мясу и белый — к рыбе. Между посудой жили и прекрасно себя чувствовали конфетные обертки, шкурки, косточки и… прочие огрызки. Говоря откровенно — настоящий свинарник, который обоих любителей литературы, похоже, не только не смущал, но и радовал!
Во-вторых, с писательницы исчезли очки. При этом Наташа не щурилась и не натыкалась на углы. Может, Ирвин постарался? В-третьих — куда-то исчезли ярко-желтый и розовый — цвета, в которые так любила наряжаться писательница! Теперь только белый, бежевый, иногда — кофе с молоком. Все это ей невероятно шло: она была прелестна и источала такое количество любви к дочке и всему миру, что через пять минут ты и сам начинал светиться от счастья. Видимо, это состояние так понравилось Фредерику, что подобные визиты стали занимать почти… Да что уж там! Последние несколько дней все, абсолютно все его время!
— К Брэндону, — не поддался на наши умоляющие взгляды император.
И я удалилась, слыша, как Фредерик стал расспрашивать Наташу о ее новом романе.
С трагедии в Норверде прошла неделя. Брэндон и Джулиана пытались понять, что же с ними происходит, и научиться с этим жить. Получалось… плохо. Проще Флоризеля грандис научить танцевать… Детей было жалко. Но я понимала, что сделать ничего нельзя — им отчаянно мешала молодость. А этот недостаток проходит быстро и без внешнего вмешательства. Подождем.
На самом деле мне было жаль наследника. Брэндон был замученным и бледным. Он управлял империей. Хотелось покормить, потрепать его по голове — как Флоризеля. И пожалеть. С другой стороны, он так меня сегодня взбесил вместе с его отцом, императором, что очень хотелось этими листами, свернутыми в трубочку, надавать им по голове. И поставить представителей
