— Мама? — прошептала я. — Остальные?
— Все живы, — ответил мне Феликс. — Отец спас Рэма.
— Что? — попыталась подняться я.
— Лежи спокойно! — рыкнул на меня сын. С удовольствием послушала, как в его голосе перемешались интонации Ирвина и Ричарда. Получилось… неплохо. Юный целитель подумал и добавил: — Что-то случилось в герцогстве Рэймском. Отец Рэма в последний момент вытащил.
Я откинулась на спину и уставилась в небо. А Феликс в это время отгонял от меня Ричарда и Пашку.
— Да с мамой все будет хорошо, — ворчал он. — Не мешайте только!
Через какое-то время (мне стало совсем хорошо, ничего не болело) мне удалось убедить Феликса подпустить ко мне остальных.
— Ладно, — поднялся он. — Ненадолго.
— Ника, я запру тебя во дворце у отца, — первое, что вырвалось у Ричарда, когда он меня обнял. Пашка, схвативший мою руку и прижавший ее к своей щеке, согласно кивал.
— Но газета… — попыталась возразить я.
— В бездну газету, журнал и все остальное! — взвился Ричард.
— Нет, — тихо проговорила я. — Разбирайся с заговорщиками. А мне…
— Ника, — еле слышно проговорил он — и это было страшно, потому что я ожидала взрыва… — ты не понимаешь… Ни я, ни Брэндон, ни отец, ни Швангау… Никто не мог войти в твою проклятую редакцию. Никто не мог выстроить портал. Мы могли только смотреть. Я чувствовал, как ты сходишь с ума, потом ощутил твою боль, словно ты сгорала заживо… Ника… не надо так.
— Ричард… Я тебя люблю. Но тут уж от меня ничего не зависит. Ты говоришь, чтобы я переселилась во дворец — хорошо. Только давай мы туда же переселим и остальных. И мы будем спокойно заниматься своими платьями восемнадцати оттенков желтого. Или ты думаешь, если мы рассядемся по своим комнатам во дворце и будем смиренно ждать, кто победит, то нас не тронут?!
Ричард гневно молчал. Пашка подумал-подумал и высказался… раздраженно-восхищенно:
— Ой, мама! Ну вот чего ты такая упрямая!
— Лучше расскажите, что с Рэмом.
— Мне удалось его вытащить, — ответил Ричард. — Я почувствовал, что он в опасности, и пренебрег политикой невмешательства в дела этого… герцогства. Мы с бойцами успели в последний момент. Рэм держал магическую защиту — нападавшие так и не смогли ее пробить. И одновременно отбивался. Шпага. Рана глубокая, но его жизни ничто не угрожает. Магическому потенциалу — тоже.
Еще вчера я бы возмутилась — как можно думать о «магическом потенциале», когда ребенок при смерти? Еще вчера я дулась и обижалась на Ричарда: как можно не хотеть ребенка только потому, что не соблюдены какие-то там формальности? Еще вчера. Но теперь я на многие вещи смотрела по-другому. Поэтому лишь понимающе кивнула и спросила:
— Я могу его видеть?
Ричард с Феликсом переглянулись.
— Ирвин и я… мы… погрузили Рэма в состояние глубокого сна на несколько дней. Надо срастить сосуды, и лучше делать это в состоянии полного покоя.
Феликс говорил тихо, медленно, глядя мне прямо в глаза. Видимо, он использовал гипноз, чтобы полученная информация не привела к истерике. У него получилось, я была спокойна, потому что точно знала: с Рэмом все будет в порядке…
— А герцогиня? — спросила я Ричарда.
— Мы не смогли ничего поделать. Мы не знаем даже, жива она или нет. К тому же я не мог позволить себе задержаться — империю могли обвинить в том, что именно мы напали на герцогство. Прости, я не могу себе этого позволить.
— Понятно…
Его слова придавили меня, оставляя тоску и горечь.
— Прости, — опустил голову Ричард. — Я не всесилен.
Глава 18
