разительно переменился бывший юнец, какой уверенно-беспощадной, зрелой силой от него веет. И правда, когда чуть позже прозвучало зонное имя, которое тот теперь носил, оказалось, что оно уже другое, не то, каким он сам когда-то нарёк юного новичка. Люди меняются, растут, и время даёт им новые имена, отражая сущность перемен. Уж кто-кто, а он на своей шкуре это неоднократно испытал… Первый наставник тоже не остался в точности прежним. Это дополнительно подтвердилось, когда прозвучало имя, которое теперь носил учитель. Бонусом к тому, что силищей от него веяло не просто уверенной, а всесокрушающей.
Впрочем, всё это по умолчанию присуще этапам дороги, которую они все избрали, сунувшись в эту Зону. В данной ситуации знаменательней всего сам факт, что эти двое – вместе, в спарке. Наставник абы кого в напарники не возьмёт. Вот почему его пример стоило принять аксиомой, и если нет подходящих по духу, параллельно идущих в том же направлении, то лучше продолжать ходку в режиме одиночества. Без спросу нарушить который способна разве что любовь к женщине, как выяснилось однажды. Пока ты человек, ничто человеческое тебе не чуждо. И расплатиться за любовь готов будь чисто по-человечески…
Тревожащую нотку в свершившуюся встречу внесла деталь, подмеченная в момент, когда нынешний напарник поднялся и влез в дом. Он вздрогнул и застыл на месте, уставившись на тот из сюрпризов, что побольше ростом и массой. Глаза ведомого расширились, дыхание участилось, словно он испугался… или узнал первого наставника? Но встречаться раньше они никак не могли, если взять за основу факт, что пришлый сталкер впервые попал в Трот совсем недавно. Учитель, без сомнений, не был с ним знаком по ходкам. Он-то как раз отнёсся нейтрально, как и положено реагировать на появление не угрожающего жизни незнакомца, увиденного впервые.
Больше ведомый ничем не проявил своё странное впечатление от встречи с первым наставником, которому и сам не уступал размерами.
В чём суть случившегося, прояснить требовалось обязательно. Позже. Ведь сейчас крупным планом на картине мира вырисовался факт, что его чуйка наполняла дождавшегося сталкера безоговорочной уверенностью: вот он, перекрёсток, на котором должны были сойтись ходки!
Дождался фактора.
Свершилось.
…А началась сюрпризная встреча с хорового разнобоя голосов. Прозвучали первые растерянные фразы, и трое сталкеров вдруг взволнованно заговорили, все одновременно, и сказанное слилось в неразборчивую какофонию.
Только Удав молчал. Застывший на пороге, в эту минуту он выглядел инородным элементом, не вписывающимся в рандеву старых друзей… И так же одновременно три сталкера перестали извергать слова, потому что в сказанном никто ничего толком не разобрал.
– Нам, суровым мужчинам, обниматься не к лицу, – стараясь говорить ровно, прервал паузу Пёс. – Будем считать, что уже обнялись, прослезившись на радостях. – И быстро, чтобы никто не перехватил слово, представил ведомого, торчащего столбом у проёма, за которым открывался многометровый провал: – Знакомьтесь, это Удав. Сами видите, имя дано по существу, парень спокойный. – Он перестал во все глаза жадно разглядывать бывших напарников, повернул голову, чтобы снова посмотреть на нынешнего, и начал ему объяснять: – А эти бродяги…
– Приветствую, Удав! Меня зовут Орёл, а его – Реверс. – Не дав Псу договорить, габаритный бородач ткнул локтем бородатого партнёра меньших размеров, стоявшего слева от него; оба они поднялись с лавки, на которой сидели до этого. – Понимаешь, мы как-то не ожидали встретить твоего напарника здесь, он для нас тот ещё сюрприз! В разное время мы оба тоже с ним ходили, так что…
– Пёс, я вижу двоих, – дисциплинированно выполнил просьбу Удав, – и они не призраки.
– Пёс? – не завершив фразы, переспросил тот, кто носил теперь имя Орёл.
Второй перевёл взгляд с хозяина схрона, находившегося ближе к выходу, на Орла, высящегося слева от него, и затем обратно на Пса.
– Я знал, что ты вернёшься… Пёс, – произнёс он с заминкой, таким же ровным, без бурлящих эмоций тоном. – Верил, что встретимся однажды.
– И я доволен, что ты не сдался. Здорово, бродяги. Вот и свиделись.
Пёс чуял, что сдержанно вести себя – оптимальная линия поведения. Его снедало внезапное подозрение. Вдруг закралась мысль, что, сведя в пространстве нынешнего и бывших напарников, каким-то образом подставил их. Или Удава подвёл под монастырь?… Поди разберись.
Но как бы там и тут ни было, пришёл конец режиму ожидания. А поговорить один на один с каждым из бывших ещё выпадет
