получалось.
Отключив гаджет, Удав распечатал пакетик с рационом и принялся есть. Устраивать привалы на верхотуре и питаться на ветвях, как леопард, Удав умел давным-давно. В этой Зоне вдобавок задача облегчалась тем, что в стандартную экипировку сталкера входили тросы и верёвки; по вертикалям лазить российским бредунам волей-неволей приходилось в обязательном порядке. Гамак и полог, недёшево прикупленные в процессе нелегальной транспортировки сквозь Периметр, дополняли комплект для выживания. На разрыв нити выдерживали баснословную нагрузку, к тому же были практически не подвержены истиранию.
Здесь, в паучьей сетке на многометровой высоте, сталкер чувствовал себя в относительной безопасности. Поглощая пищу, разглядывал сверху, как стая мутосвиней копала почву под ним в поисках отсохших еловых шишек. Добыв искомое, звери с треском и хрустом пожирали лакомства, всем своим довольным видом давая понять, что отрава им побоку. Твари не обращали внимания на человека, висящего над ними, а Удав их появлению обрадовался. Мутные «хрюши» – лучший индикатор безопасности.
Мутасвиньи должны учуять угрозу в случае чего, но… случаи всякие бывают. Стрелы просвистели в воздухе и поразили цели, завалив двух зверей. Остальные бешено заверещали и завертелись, круша и ломая всё вокруг себя, но врага не обнаружили. Больше по ним не стреляли, и мутанты, побуянив, как группа ветеранов на День армии, удалились, не тронув тела убитых соплеменников. Почему, Удав не понял. По идее, столько мяса не должно пропадать попусту, а комплексами по поводу каннибализма обитающие в диком Троте не должны страдать… Но факт, мутасвиньи своих не жрали. И те, кто в них стрелял, прекрасно осведомлены об этом.
Удав, спрятавшийся наверху, перестал жевать и вообще шевелиться. Дышал он совсем редко, потихоньку. Скорей всего, ему не стоит знакомиться и якшаться с неведомыми лучниками. По всей вероятности, стреляли одичавшие люди одной из нескольких разновидностей, и все они неизбежно мутировали. С «туземцами» в лесу лучше не встречаться. Здесь их вотчина, и любое вторжение будет воспринято без энтузиазма.
Удав тщетно пытался высмотреть кого-то в густой «зелёнке».
Мутасвиней убивали явно для еды. Иначе охотники попытались бы всё стадо угробить. А так кокнули пару кабанчиков на обед, и всё. Никто, кроме других мутантов, не станет есть мутированное мясо. А стрелков минимум двое, и острия их стрел намазаны чем-то более убойным, чем яд шишек. Чёрт, где же эти выродки? И где их логово?… По карте, ближе к противоположному краю, чуть более километра отсюда, в этом лесочке должно быть болотце. Неужели опять порода чмошников, прозванных кикиморами?… Хотя любая другая тоже не кажется симпатичной, хрен редьки не слаще. Но в особенности не хотелось бы пересечься с тварями, прозванными лесавками. По имеющейся информации, они сильней и опасней прочих.
Всё это Удав мог бы проговаривать вслух, комментируя ход мыслей, но сейчас привычный способ вынужденно попал под запрет.
Гадание закончилось, когда возле подстреленных туш появилась пара мутантов, зовущихся шурале. Не лесавки, но из той же мутной компашки. Как они подкрались, даже Удав, при всём его опыте, не заметил, и это разозлило его. Бывшие человеки словно в ускоренном темпе выросли прямиком из травы и прелых иголок. Их короткие луки торчали за спинами. Похожи они были на коренастых снайперов в лохматых камуфляжных костюмах, но сплошь покрывавшие тела шевелящиеся отростки были неотъемлемой частью кожного покрова, а не маскирующей одеждой. По контрасту с «мохнатыми» туловищами очень неожиданно смотрелись круглые, гладкие лысые башки с почти сглаженными ушными и носовыми выступами и растянутыми от уха до уха прорезями ртов. Мутанты, используя выросшие на тыльных сторонах запястий острейшие кинжалообразные когти, принялись прямо на месте разделывать добычу.
Удав застыл, как статуя невозмутимого восточного божка, и наблюдал сверху, соображая, чем это ему грозит. Или наоборот? Он вляпался в очередной гумус либо дорога снова дарит ему счастливую возможность лицезреть диких обитателей Трота? Чудом не заметивших присутствия бывшего сородича, спрятавшегося среди ветвей дерева… Не унюхавших, не услышавших, не учуявших. В подобных случаях развитие должно произойти с точностью до наоборот!
Если рассказать сталкерам о случившемся, в это мало кто поверит.
«Главное, добраться к тем, кому рассказать получится…» – не выдержав, беззвучно, шевелением губ прокомментировал Удав. Если шурале его заметят, очень проблематично, что он выпутается из передряги настолько живым, чтобы беспрепятственно пообщаться с коллегами и травить байки.
Человек понимал, что на этом дереве он в ловушке. Зонные чмошники достанут его здесь без особого труда. Спасает только незаметность. По сути, главное оружие каждого сталкера. Чем трудней бродягу обнаружить, чем дольше он скрывается в неизвестности, тем больше у него шансов спастись и проскочить между зубцов граблей судьбы.
Шурале, закончив кровавую работу, должны убраться восвояси. Благо убитые свиньи были подростками и размерами не
