– Хочешь поспорить?
Самолет оторвался от взлетной полосы, набрал высоту и заложил круг над аэродромом. Я смотрел в иллюминатор на огромный город внизу и думал о склонности руководителей Дозоров к хитрости и манипуляциям. Сколько раз за последние месяцы меня обманывали? Трогательно прекрасная школа жизни для молодого Иного. А зачем этот разговор в Шереметьево? Скиф, как и его учитель, Великий Гесер, никогда не делает ничего без задней мысли.
Мы поднялись над облаками, и яркий белый шар солнца вплыл в мой иллюминатор.
Нет, сегодня Скиф сообщил тебе все в лоб: Дориан на свободе. Если ты встретишь Нелли, вам самим не справиться с угрозой. И только одноглазый московский Иной с исцарапанным лицом может дать вам шанс. Если вы вернетесь к нему под крылышко.
Я тяжело вздохнул, глядя вниз на белые спины облаков.
Не слишком ли много «если»? Кому как – а мне слишком не по нраву быть крапленой картой в руке невидимого игрока.
Через час самолет сел в аэропорту Пулково, Санкт-Петербург. Здесь я сделал пересадку и к вечеру долетел до Мадрида. Не покидая зону транзитных пассажиров, сел на самолет до Нью-Йорка и неплохо выспался, пока летели над океаном.
Недостатка в деньгах я не испытывал. После выхода из больницы я вставил карточку в банкомат, вызвал на экран баланс и не поверил своим глазам. Как бы ни был Гесер расстроен из-за пропажи артефакта, неблагодарным или скупым его никто не назвал бы. Я мог несколько лет жить безбедно.
В Нью-Йорке я купил билет наугад и оказался в Сантьяго. Потом были Сидней, Шанхай, Дубаи, Каир… Я ни разу не покинул транзитные зоны аэропортов, не проходил регистрацию для Иных и предъявлял документы только при покупке билетов. В каждом городе я доставал из сумки новый паспорт на новое имя и расплачивался только наличными. Да, я хорошо подготовился к этому путешествию. Несколько дней я перемещался по миру, и отследить меня от Шереметьево до конечной точки смог бы только тот, кто летал вместе со мной, поэтому перед каждым новым рейсом я на всякий случай запоминал всех пассажиров.
Несколько дней в таком темпе вымотали меня. Когда я наконец оказался в аэропорту Симферополя, я готов был упасть на колени и поцеловать землю.
Я никуда не спешил. Доехал на такси до центра города и купил карту Крыма, чтобы не заблудиться. Спокойно перекусил в кафе, слушая пение птиц в кронах тополей на бульваре. У меня была с собой только легкая сумка, и я решил прогуляться до автовокзала пешком. Но когда я выходил из кафе, заметил притормозившего у перекрестка мотоциклиста на «Kawasaki» – совсем таком же, как тот, что я потерял в январе, убегая от агентов Гантрама.
– Постой, друг, – я заступил дорогу мотоциклисту, – сколько стоит твоя машина?
– С ума сошел? Я не собираюсь ее продавать!
Однако через несколько минут он остался стоять на тротуаре, ошалело разглядывая увесистую пачку купюр, а я уже ехал на его мотоцикле вдаль по улице. Кожаную куртку и шлем я взял бонусом.
Я выехал из Симферополя и полетел по старенькому залатанному шоссе на юго-запад – туда, где ждало меня море. До этой минуты я видел его лишь в иллюминатор самолета, в разрывах облаков далеко внизу.
В Бахчисарае я остановился у рынка, купил два килограмма сочных зеленых яблок и пристроил в багажную сумку мотоцикла. Потом нашел на карте Качу и отправился туда. Солнце лениво скользило вниз по апельсиново-рыжему, бездонному небу; раскрашивало горбатые спины гор в мягкие золотистые тона. Я снял шлем и наслаждался теплым ветром в лицо.
Когда я добрался до Качи, слева загорелась яркая полоска моря. Я притормозил у въезда в поселок и некоторое время собирался с духом. Отчего-то сердце мое билось так, что я долго сидел на обочине, успокаивая его бег дыхательными упражнениями.
Что с тобой? Ты не испугался броситься под удар чудовища, закрывая собой девушку; не струсил в подземельях перед превосходящими силами Темных; ты догнал Дориана на втором слое Сумрака и справился с ним – что же тебя испугало сейчас?
Ты боишься не найти Нелли здесь. Все, что у тебя есть, – случайно оброненные ею слова в ту ночь в поезде «Арзамас – Москва». Ты и вспомнил-то их чудом после всех передряг. Если Нелли нет в этом тихом поселке – идти тебе больше некуда.
Я запрыгнул в седло мотоцикла и медленно поехал по главной улице, разглядывая дома и заборы.
Старинное двухэтажное здание с зеленой черепичной крышей обнаружилось в самом конце – там, где улицу пересекала проселочная дорожка, убегающая к морю. Внешний вид дома свидетельствовал о долгом запустении: облупившаяся краска фасада, покосившийся штакетник забора, выпавшие куски черепицы на крыше. Но были и хорошие знаки – новые чистенькие окна с занавесками, присыпанная гравием подъездная дорожка. Здесь жили, и жили с недавних пор!
Я припарковал мотоцикл на обочине и, сделав глубокий вдох, нажал на кнопку звонка у ворот. Сейчас зазвучат за забором ее легкие шаги… мелькнут светлые волосы…
Но дом оставался тих. Никто не спешил мне навстречу.
