пазлов. И вся ее странность объяснялась просто — мумифицирующийся грифон и его мертвый мишка снова мстят!
— Так вот почему он явился ко мне в палату…
— Что-что?! — вопросили духи, ничего не понимая. И объяснить я не спешу, ведь сама еще толком не разобралась.
— Он искал сообщника! А я… — вспомнила, как Куля накормила, как потом Гард орал, обвиняя меня во всех своих бедах. От этой догадки мне стало дурно. И, стараясь унять сердцебиение, прижала руку к груди. — Получается, что я ему в третий раз подготовительную работу сорвала… и тот синий мертвяк был частью позапрошлого плана.
— Наминка, с тобою все в порядке?
— Ты не больна? Может, простыла, — всполошились два призрачных брата, даже не представляющие себе, что пока мы здесь беседы ведем, грифон там местью занят.
— Унг-унг, вам немедленно следует вернуться во дворец!
— Но…
— Срочно!
— А причины? — заступился за него Нваг-нваг Севой.
— Иначе он всех королевских смертников убьет! — Кто он, не объяснила, но всю душу вложила в свой отчаянный ор. Вопль получился будь здоров. Хранитель рябью пошел, как озерная гладь, побледнел и исчез, я замерла затаив дыхание, а Нваг-нваг с досадой посмотрел на бутылку.
— Таррах! Если она вещдок, то открывать ее никак нельзя.
— М-м-можно… — пролепетала жалким голосом и откашлялась. — Успокойтесь. Унг-унг непоправимое предотвратить успел. Я в этом более чем уверена. Успе…
Вот тут мои заверения перебил громыхнувший над столицей взрыв, такой, что уши заложило, а затем еще один и еще. И в голове совсем звенит. А дальше тишина, и я бы долго еще не знала, что происходит, если бы Севой не откинул бутылку с огорчением.
Все-таки это вещдок!
— Милостивый боже… — Я потерла уши, стараясь унять стучащую в голове боль. — Если с командой действующих королевских смертников что-то произошло, их место займут запасные! Ужас!
— Почему же сразу ужас? — не спешил согласиться дух-хранитель академии. На презент он уже не смотрел и крутил в тонких пальцах бокал с винной капелькой на дне. — В их участии есть плюс.
— Какой?
— Перед играми Смерти этих ребят домой отправят, — проворчал он и радостно добавил: — На целых три дня! Вот тебе и законная возможность навестить родных.
Я плюхнулась на ближайшее кресло, потеряв дар речи, подняв столб пыли и распугав пауков. Будущее виделось серым и печальным. Перед глазами пронеслись лица знакомых мне смертников: Его Высочество Кардинал, Канцлер, Барон, Герцог, Консул, Граф, Хан, и сердце сжали холодные тиски отчаяния. Такие хорошие и такие молодые…
Милостивый боже, как им помочь?
С вестями из столицы кука вернулась ровно через час, как раз к моменту, когда трое из пяти таргов насели на командира взвода с требованием отдать им на обучение всю команду Графитовых. Едва пришедшие в себя после непрофессиональной вербовки, они растирали собственные шеи и пили воду, не упуская Дао-дво из виду, отслеживая каждое его движение, слово, взгляд. Но зря надеялись войти в контакт. Их пристальное внимание, как и рвение в наставники, радовало и злило Герберта, причем одновременно. Да, он донес в пункт Б стукача живым и невредимым, если так можно сказать о чуть не задохнувшейся старушке, прорвался через оцепление из своих же парней и дал бой двум подкравшимся таргам. Да, он герой, решительный и смелый, напористый и опытный в схватках, за что спасибо Сули, Тагашу и Амидд, но в большей мере он просто везучий. И Гер прекрасно понимал, сколь ничтожны были бы его успехи, не услышь он куку, не просмотри она ту тетрадь, не испиши тетрадь Сумеречная, не получи девчонка дар Смерти, не придумай свой план Эррас Тиши, не создай Император игр Смерти…
Слишком много «не», чтобы многоликий мог быть уверенным в своих собственных силах, чтобы мог гордиться заслугами. Повезло, вот это верно.
А когда же на плече метаморфа появилась запыхавшаяся ручная нежить и таргов, наседающих на Могучего Уильяма Нагса стало больше, представитель младшей ветви рода Дао-дво тихо хмыкнул:
— Вот и сбылись наши проклятья.
