— А поцелуй? — прошептала язвительно, точно зная — пока не проснется, не отпущу.
— Какой?
— Страстный.
Он глаза раскрыл, меня узнал, посмотрел недоверчиво и отшатнулся, прогнусавив:
— Таррах! А-а-ан нгет спасибо, возденжусь.
— Вот и славно!
За завтраком, да и долго после высокородный метаморф тер свой нос и смотрел на меня с задумчивым прищуром. Равэсс порывался извиниться в сотый раз, но я постоянно его обрывала, и наконец-то он перестал и начал мыслить глобально.
— Так, значит, дух сам появился и сам исчез? — Мгновение Его Высочество думал и с раздражением прорычал: — Таррах… Они информацию перепроверяли. — Взгляд на меня и сокрушенное: — Твою ж! Мы чуть тебя не сдали.
Мы или он? Уточнять не стала, лишь покачала головой.
Глава 13
Герберт Дао-дво мог бы гордиться тем, с какой легкостью избежал проблем с жаброгами и их активной самкой, если бы не понимал, как сложно будет убедить остальных в том, что ничего не было. Последующая трехдневная муштра и допрос командира взвода стали приятным разнообразием, когда разведчики не могли озвучить похабные шуточки на тему Герова побега и подколки о том, как стремительно Красные переименовались в Графитовых и с какой радостью сделали своим тотемом куку. Ту самую, что, словно преданная жена, защищает своего хозяина. И мысли их на этот счет делали честь самому Аквиусу Авуру, однако виновник на них внимания не обращал. Вспышки боли повторялись ежедневно, мягкие и непродолжительные, острые и длительные, и это разнообразие метаморфа настораживало.
— Пытают ее там, что ли? Или насилуют? — в который раз прорычал он, свалившись на пол своей палатки. — Просил никуда не соваться, так нет же… опять. — И, сжав зубы, метаморф выдержал очередной лавовый поток, опаляющий тело, и пообещал на этот раз вслух: — Вернусь, убью.
— Не надо, она не виновата! — запротестовала нежить, молчавшая до сих пор. Теневая переместилась с его плеча на грудь и заявила: — Уж если морду и бить, так ее поклонникам.
— Да что ты говоришь! Поклонники… и не один, — прохрипел многоликий глумливо, — и это у невзрачной малявки Сумеречной? — Вспомнил свою подопечную и ухмыльнулся. — Там же смотреть не на что помимо глаз, один суповой набор.
— А они не ее кось-тями пленены, хозь-зяин, а мозгами, — зашептала кука. — Кель Граун даже кль-лятву дал и тренировать обь-бязался только лишь ее команду.
— Ч-что?! Обязался?
— Дя! Она его из камнь-ня высвободила, вот он на радость-тях и…
— Проклятье…
Вплоть до этого мгновения Дао-дво был уверен, что за три года он успеет не только отказаться от навязанной роли опекуна, но и завершить свое обучение в академии. Так сказать — одним махом лишиться ответственности перед родом и возможности обнулить все свои жизни до заемной, как это получилось у его отца. Но нет! Он ошибся, и сероглазое безобразие всего за десять дней умудрилось фактически набиться в команду к действующим имперцам, даже не афишируя собственного дара. И просчитать это просто! Аквиус Авур ради способностей и знаний Грауна незамедлительно пригласит поганку к имперцам, а Эррас Тиши не посчитает нужным отказаться и для защиты девчонки отправит следом «жениха». И все потому, что она по его видению якобы должна дожить до встречи с императором. А Гер, как обладатель иммунитета, обязан ей в этом помочь, да еще уберечь от потери дара Смерти.
— Проклятье! — Он схватился за голову и зажмурился. Все планы грифону под хвост.
— Хозь-зяин, плохо? — забеспокоилась прирученная нежить.
— Очень, — простонал он сквозь зубы.
— А почему?
— Таррах мне в глотку! Еще придется гонять от нее перевозбужденных игроков…
Он вздохнул тяжело. А кука, помолчав чуть-чуть, шепнула со смешком:
— Не горюй. Когда она скифу свободу дарует, он за ней сам пригль-лядит…
