— Эта?! — опять удивился обладатель китового баса. — Да она ж девчонка еще.
— Не буду спорить, молодая… очень, к тому же истощена и сейчас не в форме. Но… — вы сами настаивали на скорейшей встрече.
— Настаивал.
— И не ожидали, — поддакнул Бруг.
— Да. Ваша Кудряшка выглядит грознее. К тому же в ней сила есть, а в этой…
— Не верите, расспросите декана Горрана или генерала Сули. Или Кель Грауна, коего освободила также Намина, — предложил метаморф, явно указывая на меня.
Минутное замешательство и глухое:
— Давно? Кель Граун давно на свободе?
— Несколько дней назад.
— А Найски? — В тишине, наступившей за этим вопросом, китовый бас прозвучал набатом: — Понял. Что ж, если она будет среди вас, я согласен. — И торжественно провозгласил: — Данрар-риум Тиш Каварка да Рга-да.
Знакомые слова, подумалось мне, и в голове словно бы что-то щелкнуло, сообщая, что это та самая клятва, которой василиск обещался смертников тренировать при условии, что в команде буду я. Ой!
— На что? На что вы уже подписали меня? — Мой хриплый шепот заставил всех троих вздрогнуть.
— Сумерька, не волнуйся, все в порядке.
— Ага, в порядке… а рыжий меня из-за вас голыми руками порвет.
— Кто такой? — вопросили басом.
— Опекающий, под кодовым названием «жених».
— Познакомишь.
— Обязательно, — ответил Равэсс, и я в очередной раз провалилась во тьму.
Следующее пробуждение произошло средь ночи. Меня кормил с ложечки сам капитан команды запасных королевских смертников, а на соседней кровати великолепно и дорого обставленной комнаты то же самое с Кудряшкой проделывал Бруг. Олли краснела, бледнела, но ела.
— Не поняла, — прохрипела я, отворачиваясь от заботливо поднесенной мне ложки. — Вы почему тут? Где целители?
— Пытаются спасти жизнь магистру Крохену, — сказал Его Высочество и на мой вопросительный взгляд ответил: — Потому что кое-кто очень умный запустил в его сеть зиготу с иллюзионом, и оголодавший паразит мертвой хваткой вцепился в преподавателя.
— Я не виновата, — прошептала Олли. — Кто ж знал, что магистр выдохнется настолько, что не сможет дать отпор какому-то ил-люзиону…
— Он бы и дал, не будь паразит специально разработан для столь крупного носителя, как спрут.
Кудряшка застонала от раскаяния, а я лишь выше подняла брови, возвращаясь к тревожащему вопросу:
— И поэтому за двумя несовершеннолетними пациентками присматривают парни без специализации? Ребят, признавайтесь, это месть?
— Обязанность, — покачал головой метаморф, — и приказ Сули. Пока не подниметесь, от вас ни на шаг. Ну а тебя, Намина, еще и на лекции смертников носить.
— И сколько? — спросила Олли.
— Месяц, — с затаенным удовольствием сообщил оборотень, и Крэббас под его взглядом стала пунцовой. — Что? — издевательски заломил он бровь. — И никаких возражений? — Возражения были, она хотела их произнести, но красноглазый мститель за поруганную честь уже поднес к ее рту ложку, полную бульона. Слова были проглочены вместе с порцией позднего ужина.
— А теперь еще одну ложечку и спать, — произнес новоявленный тиран.
— Я против! — Кудряшка попыталась встать, вернее, сесть, но лишь едва оторвала голову от подушки, упала назад.
— Зацелую… — пообещал Брут, поправив ее разметавшиеся темные локоны.
— Тогда согласна, — едва различимый шепот и радостный свет в глазах, но Кардинал со взглядом, полным сожаления, опять совершил обманный словесный маневр.
— За целую порцию в сознании и оставил бы, и даже на улицу на руках понес, но лишь за пять неполных ложек, — он развел
