него не вложишь! Королей не просто рожают, их
Будь на дворе мирное время, Сулейман бы, возможно, и справился. Но Кипр полыхал, Австрия кусала за все места, до которых могла добраться, зашевелилась Венгрия, а к тому же русские вторглись в Крым и взяли Перекоп.
А ведь вассалы, как ни крути.
С другой стороны… толку ли ему в тех татарах? В войне от них пользы нет, в мире… да тоже не особенно! И вообще ему янычар с лихвой хватает! С их требовательностью, раздерганностью и манерой менять султанов. Еще и крымчаков тут…
Пришедшее от русского царевича письмо тоже не порадовало.
С одной стороны… как бы да. Крымчаки его изрядно должны были разозлить. Как человек неглупый и справедливый, Сулейман понимал, что от постоянных набегов кто хочешь озвереет. Сам давно бы… сколько ж можно тигра за хвост дергать? С другой стороны… часть-то крепостей была его! Турецкая!
Хоть бы и та же Керчь!
С другой стороны, Алексей Алексеевич предлагал хорошее возмещение деньгами либо землями, готов был вернуть нажитое, не возражал против торговли, да и то сказать – татары от него страдали жестоко. А вот турок он старался не трогать. Ежели кто и погибал, то только по своей глупости.
А воевать не хотелось.
Выражаясь современным языком, а за кого подписываться-то? За татар, кои сами себе на уме? На которых положиться толком нельзя?
Шуму и гаму от них много, а толку мало. Не конница, а угробище, только массу создавать и годится, а из любого боя они доблестно первыми сбегут.
К тому же – Крым.
Воевать там откровенно неудобно. Пытались уже, и не раз. Далеко, холодно, а уж о том, чтобы на Русь пойти, Сулейман думал с содроганием.
Войско – и достаточное, надо будет перевезти, высадить, снабжать, а ему предстоит маршировать по степи, которую весьма оперативно зачищают от татар. Помощи ждать не придется, зато налетов – сколь угодно… Сулейман отлично понимал, что русичи постараются его еще и не пустить на родную землю.
Идти через Польшу, как пытался Мехмед?
Вот он и попытался, только результаты не радовали.
Проблем от этой войны предвиделось намного больше, чем удовольствия. А тут еще Священная Римская Империя, тут еще Франция, которая вроде и не враг, а все не так, тут англичане, которые с удовольствием топят их корабли…
Война была решительно невыгодна. Но и спускать такую наглость?
И Сулейман взялся за письмо, втайне надеясь, что выход найдется. Такой, чтобы ему не пришлось поднимать войско и направляться в сторону, которая уже стоила трона и головы его брату.
– Посольские грамоты от шаха Сулеймана Сефи? Как интересно…
Софья повертела бумаги в тонких пальцах. Про Сулеймана Сефи она ничего хорошего сказать не могла. Если его отец, Аббас II, был приличным человеком, то про сына такого сказать было нельзя. С отцом и воевали и торговали. Сыну, кроме Корана и гарема, отродясь ничего нужно не было.
И тут вдруг – письмо?
Шелком-то они торгуют, да и не только им, но тут уж скорее по инерции. А что может быть нужно от нее послу?
Аббас Сефи? В смысле… из рода Сефевидов?! Младший брат?
– Что ты хочешь сказать, Ибрагим?
Грек чуть усмехнулся:
– Известно, что я твое доверенное лицо, государыня. А потому ко мне пришел человек…
– И?
– Аббас Сефевид желает встречи с тобой. Лично.
– И тайно. – Софья могла бы и не уточнять, карие глаза грека чуть блеснули. – Надеюсь, ты не остался без премии за этот разговор?
– Никак нет, государыня.
– Ладно. Но почему вдруг встреча – со мной? Вряд ли он высоко ставит женщину?
– О нет, государыня. Он знает, что ты имеешь влияние. Как и его мать, сиятельная Накихат-ханум.
