Но я не поверил по причине бегающих глаз. Да и мои умения распознавать ложь только возрастали день ото дня.
– Давай уже все договаривай!
– Ладно. Хотя эта фраза меня весьма насторожила, – сообщила она и процитировала: – «Твоя ревность в отношении Бориса неуместна, сдерживай себя от необдуманных поступков». И вот к чему, спрашивается, идет агитация подобного? Ты что, мне изменять собираешься?
– Нет, конечно, – ухватился я за прекрасную возможность хоть как-то себя реабилитировать. – Но ты ведь прекрасно понимаешь, что это мир магии и мои действия порой могут идти вразрез с моей волей или моими пожеланиями.
– Ты мне уже изменял! – прошипела Мария, пристально вглядываясь мне в глаза.
– Милая! – Я выглядел как сама искренность. – Я не мог этого сделать физически, потому что с момента нашей помолвки все время находился рядом с тобой.
– Значит, это было до того! – Как только она не вспомнила про коменданта дворца и шеф-повара? Но голос у меня не дрогнул, мне удалось ее смутить:
– Про себя такого не скажу, а вот ты точно мне до того изменяла. Не раз и не два!
– Но я думала, ты погиб…
– В любом случае не стоит ворошить старое, случайное и к нашим чувствам не имеющее отношения. И закрыли эту тему навсегда. Теперь о задании для меня…
Оно казалось на первый взгляд несложным. А вот на второй – воистину эпическим. Мне надлежало срочно пробежаться ни много ни мало по нескольким мирам иной грозди. Связи с ними наш Священный Курган не имел, зато знал о целой цепи порталов, причем дублированной цепи, по которой следовало прогуляться. Именно так и было сказано: «прогуляться». Ну и посмотреть, что там и как. Не сильно вникая в политическую обстановку и не выясняя, каков уровень технического развития, лишь бы сработал поверхностный взгляд фотографа.
Кстати, та гроздь имела свое индивидуальное название: Рубиновая. Почему не акации или винограда? И как называется наша гроздь, я спросить не успел. И так инфу получил пакетом и «распечатывал» ее в мозгах после торжественного гимна в мою честь. Иначе говоря, наша святыня возжелала хоть что-то выяснить о соседях. А озадачивать этим кого иного – сложно. И тайна нарушается. И живчиков таких – мало. Вот и не было (я так думаю) иной кандидатуры, кроме моей.
На все путешествие в Рубиновую гроздь отводилось примерно трое суток. Затем разрешалось метнуться в точку, где пленили Леонида. Там осмотреться и, если придется, убрать засаду, а уже потом вскрывать портал иного свойства, техногенного. Потому что утверждалось: именно какие-то неизвестные технари из неизвестного мира и похитили Найденова. Как вскрывать чужое чудо техники, мне тоже вложили в голову. Причем знания казались применимы сразу к нескольким типам уникальных устройств.
Ну и дальше, попав в иной мир и пользуясь подсказанным мне (а точнее – усовершенствованным подсказками) умением поиска по ауре через астрал (так называемый астральный след), следовало действовать по обстоятельствам. Но буквально приказывалось, что действовать надо тихо, не привлекая к себе внимания и не создавая ни малейшего шума в тылу потенциального врага. В случае гибели друга рекомендовалось смириться с этим и ни в коем случае никому не мстить. Иначе от ответной военной экспансии «технарей» в этот мир пострадают тысячи и тысячи поморян.
Сложно. Запутанно. Печально.
Машка, уже одетая и вооруженная, деловито поинтересовалась:
– Ну и куда мы отправляемся в первую очередь? – И тут же хмыкнула на мой вопросительный взгляд: – Почему-то уверена, что ты в первую очередь помчишься Леню спасать.
– Не угадала. Вначале я тебя отправлю в Герчери. Скорей всего провожу до конца. А уж потом…
– Борь, только вот не надо тупить и видеть во мне маленькую, беззащитную девочку! И провожать меня никуда не надо!
– Ладно, отправишься сама по тропе через Шартик. Пусть долго, зато уверенно. Все-таки без тебя империя все еще ходит по лезвию ножа. А вот с тобой…
– Перестань! Девчонки и сами справятся! – уже сердилась моя возлюбленная. – И спорить бессмысленно: если мы явимся на место засады вдвоем, у нас будет троекратно больше шансов отбиться от кого угодно. И мне как Светозарной в бою ничего не грозит.
– Так и мне ничего не грозит, – напомнил я о своих силах.
– Ага, видела тебя, Кощея Бессмертного! – вспомнила и она. – Синий, лысый, обожженный, с проломленным черепом и с поломанными конечностями. Когда меня никто не видел, плакала, думала, что ты уже не выживешь.
– Ой! Ну ведь выжил же! – вырвалось из меня непроизвольное раздражение. Ведь мужчине всегда неприятно вспоминать себя
