– Не жалко, – откровенно признался я. – Силы кончились. И не смотри на меня так, они у меня не безразмерные. Да, да! Взяли и кончились.
– Как теперь быть? – ошарашенно прошептал Кабан.
– Ерунда! За полчаса немного энергии накопится, и ты вновь станешь Назаром Аверьяновичем.
– Да это мелочи! А вот что в общем делать станешь?
– Не боись, прорвемся! Главное сейчас – Леонида найти. Да и умений у меня, помимо метания боевых эрги’сов, – выше крыши. И это… давай тоже двигаться, а то некрасиво получается. Все работают, а мы прохлаждаемся. Тем более что астральный след ауры своего друга только мне и заметен.
И мы двинулись бродить по замку. Причем я чуть ли не с первых шагов вспомнил:
– А ведь он древний, ну очень древний! И если нам повезет…
Глава двадцать вторая
Отчаянные амазонки
Аркабаллист в захваченном лагере насчитывалось четыре штуки. И хорошо, что мускульная сила и сноровка Марии позволяла ей натягивать звенящие струны специальным воротом со скоростью опытного, проворного воина. Иначе беременная Эмма заряжала бы убойное оружие минут за пять, не меньше.
Расставили аркабаллисты в наилучшем месте. Затем разнесли по самым проблемным местам луки и тубусы со стрелами. Зачем метаться с места на место с оружием, когда его и так с избытком. А потом еще и время осталось, чтобы сбегать в подвал и повторно, уже на месте, разжевать Эмме все нюансы перехода в мир Набатной Любви. Скорей всего, этот запасной выход, хочешь не хочешь, придется использовать. Слишком много зроаков сюда двигается. И место это для них очень памятное, мстить они наверняка настроены до последней капли крови. В том числе и своей.
Ну разве что Борис вернется и что-нибудь придумает получше в плане тактического отступления. А скорей всего применит свои эрги’сы, и от людоедов останутся только рожки да ножки.
Увы, ветреный изменник не появлялся, приходилось рассчитывать только на свои силы. И на силы полунемощной, но зато ликующей от предстоящего сражения Гентлиц. Глядя, как она обтягивает грудь широкой полоской материи, императрица только раздражалась: «Тоже мне лучница отыскалась! Лучше бы ее сразу прибили, зайца безбилетного! И чего это Борька сразу это не сделал? Взял бы грех на душу, у него и так этих грехов, как блох на блудном псе. Одним больше, одним меньше… Блудный… Блудный и есть! – Злость все равно иногда накатывала, стоило вспомнить наглую морду Неприкосновенной. – И это я ничего еще толком не знаю про его остальные приключения!»
Но злись не злись, а момент начала отстрела людоедов приближался. Оказаться на такой выгодной позиции и не положить хоть десяток этих тварей было бы сродни утери собственной чести и достоинства.
Только вот и людоеды нынче пошли осторожные, не раз, видно, пуганные. Заранее подозревали, что защитники данной горы могут иметь дальнобойное оружие, убивающее короткими стрелками из металла. Все три сотни замерли метрах в пятистах, и командиры стали раздавать последние указания. Благодаря улучшенному Борисом зрению, Мария четко рассмотрела каждый жест и поняла: сейчас начнут колонной по одному расходиться по всему дальнему периметру. И как только окружат гору со всех возможных сторон, по единой команде пойдут на штурм.
Расчетливо. Но все равно с одним упущением: в данный момент зроаки стояли единой, плотной массой и не знали, что здесь имеется оружие более мощное, чем арбалеты. Конечно, на пятистах метрах стержень из аркабаллисты не нанесет такого урона, как при стрельбе в упор. Но и такой шанс надо использовать немедленно. Позже, по одиночным целям, пойдут в ход луки. А сейчас…
– Начинаю стрельбу! – поставила она в известность напарницу. – И сразу начинай натяжку струны!
Еще прежние иномирцы с печатями неплохо подготовили лагерь к круговой обороне. На проблемных местах устроили небольшие редуты из камней. В двух местах даже скрытные навесы сделали для наблюдателей. Ну и тяжеленные метательные машинки у них стояли на подставках вполне удобно и практично. Впереди сошка, как у пулемета, и под прикладом – легко отводимая в сторону подставка, уместная при работе с воротом. И все они уже смотрели хищно в сторону прибывшей стаи людоедов.
– Хорошо встречать гостей… – декламировала Ивлаева-Герчери, пуская первый стальной стержень, – острой кучей
