– Поминки будут, по традиции. Присоединитесь?
– Дела неотложные… Я должен обыскать все землянки, какие-то постройки, склады… Надо трофейный пистолет найти, а по нему – убийцу.
– Не смею отвлекать…
– Мне бы сопровождающего – территорию показать, чтобы не пропустить ничего.
– Старшина устроит?
– Вполне.
Федор начал с землянок. Смотрел под нарами, обыскивал «сидоры» бойцов, пока те стояли у землянок под приглядом старшины. Как он и предполагал, обнаружить ничего не удалось.
– Покажите огневые позиции.
Минометы стояли в ровиках, там не спрячешь ничего. Но рядом с ровиком были укрытия для минометных ящиков. И если убийца мог отлучиться с позиции батареи, вполне возможно, что он бросил оружие туда. Помня об этом, Федор поднимал тяжелые ящики, осматривал укрытия. Но здесь было пусто.
– Вон то строение… Что в нем?
– Имущество батареи. А конкретно – моя епархия. Гимнастерки, портянки, сапоги, оружейное масло, НЗ.
– Пойдемте, я осмотреть должен.
Навесной замок на хлипком сарае был примитивным, гвоздем открыть можно.
– Что же вы так? – укорил Федор. – Казенное имущество все же…
– А кто туда белым днем полезет? На виду сараюшка… А ночью часовые бдят, чужому не подойти.
Объяснение было разумным.
– Хорошо, открывайте.
В сарае – полки в два ряда. От большой банки с гуталином для чистки сапог – сильный удушливый запах. На полках мелочовка: брезентовые и дерматиновые брючные ремни, сапоги, попарно связанные за ушки, нательные рубахи и кальсоны. То, что и должно быть на складе у рачительного старшины.
Сам старшина Туровцев присел на пустой снарядный ящик и выглядел абсолютно спокойным. Однако, едва начав проверку и приподняв небольшую кипу портянок, Федор увидел пистолет «Вальтер Р38». Причем он был не потертый – новенький. От неожиданности Федор застыл на месте. Конечно, в глубине души он надеялся где-нибудь да обнаружить оружие, но чтобы у старшины, да еще почти на виду?
– Старшина, ко мне!
Старшина подошел.
– Что-то не так?
Он повернулся, увидел пистолет и остолбенел. Только через несколько секунд обрел способность говорить.
– Не мой! Я в первый раз его вижу! Да и зачем он мне, у меня штатный револьвер! – И старшина лапнул кобуру.
– Стоять! Не шевелиться!
Подойдя к старшине, Федор забрал у него из кобуры револьвер.
Губы у Туровцева тряслись, он побледнел, в глазах плескался страх.
Лично Федор не верил, что старшина убийца. Жуликоват? Да! Вполне вероятно, что грешки есть, – но он не убийца! Для этого характер иметь надо. Кроме того, ни один умный человек не станет прятать у себя орудие убийства – он просто выбросит его подальше. А тут – как специально улику подбросили.
– Сядь, старшина! Ну, не дергайся! Сейчас твое спасение в твоих руках.
Старшина неожиданно рухнул на колени:
– Чем хотите поклянусь – не убивал! Нет на мне крови! Я с комбатом уже два года служу, зачем мне грех на душу брать? У меня семья, трое деток!
Сейчас судьба старшины была целиком в руках Федора. Напишет обвинительное заключение и передаст обвинение в трибунал – худо будет.
Федор подошел к стеллажу, вытащил из брючного кармана платок, обернул им пистолет и бережно положил его в сидор. Старшина следил за ним полными ужаса глазами.
– Пальчики снимем, отстреляем. Думаю, это тот самый пистолет, из которого комбата убили.
– Так вроде застрелился он… – трясущимися губами старшина попытался опротестовать вывод Федора.
